Открытие: 1.03.2010
Обновление: 20.04.2022
|
|
|
| Начало \ Написано \ У. В. Новикова, "К вопросу об эволюции эстетических взглядов И. Ф. Анненского" | |
|
Открытие: 1.03.2010 |
Обновление: 20.04.2022 |
|
У. В.
Новикова
К вопросу об эволюции эстетических взглядов И. Ф. Анненского
|
|
Творчество И.Ф. Анненского продолжает привлекать к себе большое внимание исследователей не только в силу недостаточной изученности, но и вследствие особой роли его поэтической системы в развитии русской литературы XX века. Однако для того, чтобы понять всю силу влияния его лирики, необходимо выявить, обозначить, систематизировать внутренние закономерности поэтического пространства И. Анненского. Необходимо прийти к объективному, текстуально обоснованному заключению о том, что же в действительности является 'ядром' лирики поэта. В ходе анализа доминантных мотивов лирики И. Анненского определены некоторые особенности его поэтической системы, те из них, которые имеют существенное значение для понимания художественно-эстетических взглядов поэта. Рассматривая каждый мотив в его реализации и 'движении', мы обращали внимание прежде всего на малоизученные особенности поэтического пространства И. Анненского. Прослеживая развитие доминантных мотивов, их воплощение в мотивной парадигме лирики поэта, мы пришли к выводу о том, что И. Анненского всегда волновала проблема отношения искусства к действительности, причем взгляд на эту проблему претерпел существенную эволюцию. Если в ранней лирике мы находим лишь приметы 'стихийного реализма', то в поздних стихотворениях стремление отразить жизнь реальную, живую становится явным: появляются образы по-настоящему реалистичные, навсегда оставшиеся в русской литературе как образцы идейно-художественного и эстетического совершенства. В нашем литературоведении укрепилось представление о том, что И. Анненский является поэтом 'статичным', поэтому особенно важно стремиться уловить эволюцию его эстетических взглядов, что позволит приблизиться к настоящему пониманию истинного смысла его поэтического наследия. Выводы, сделанные при интерпретации доминантных мотивов лирики И. Анненского ('Ночь', 'Путь', 'Человек', 'Природа', 'Творчество'), позволяют по-новому осмыслить основы эстетики поэта. Например, мотив ночи, проанализированный не в узко-традиционных мистико-кошмарных реализациях, а сквозь призму богатства и многообразия реализации ночного пространства в лирике поэта, позволяет значительно расширить представление и о лирике И. Анненского, и об эстетических основах его творчества. При интерпретации мотива ночи особое значение имеет мотивная парадигма 'Позитивное восприятие ночи' - 'Осознанно-конкретное восприятие ночи' - 'Ночь - время возвращения к реальности'. Рассмотрение дополнительного мотива 'События ночи', лежащего в русле развития доминантного мотива ночи в лирике И. Анненского, показало, что пространство ночи в лирике поэта насыщено реальными событиями и 'действующими лицами', оно не замкнуто и автор не единственный обитатель этого ночного мира. Ночь не заслоняет для Анненского тревог и радостей реальной жизни. Пожалуй, самый живой, самый светлый образ ночи в лирике И. Анненского - это образ ночи-дерева. Он запечатлен в отрывке 'Из поэмы 'Mater dolorosa', написанном в 1874 году, одном из немногих юношеских стихов, которое И. Анненский, очень строго относившийся к собственному творчеству, все же берег. Неторопливо и просто выражены чувства девятнадцатилетнего поэта, который прислушивается к шелесту берез, звукам шарманки, шепоту весеннего сада, слышит ворону, пролетевшую невдалеке, крик петуха, который провожает 'на запад солнце'. Тревожная и вместе с тем умиротворяющая душу мелодия вдали от городского шума, ожидание, 'безотчетно-грустная дума': Поэтом нарисована ночь майская, белая, томительная, бессонная для поэтов и влюбленных. Это бессонница-наслаждение, какие случаются только в молодости, когда светлым и прекрасным кажется все вокруг, даже жалкая мелодия шарманки. Рождается образ живой, впитавший благоухание цветов, буйной весенней зелени:
:Сидишь забытый и один, Чувства обостряются, дневные заботы забыты, и, кажется, вот-вот сбудется мечта. Но определенной мечты еще нет, есть только предчувствие, предугадывание, томительное ожидание. Стараясь передать это состояние, И. Анненский использует шесть неопределенных местоимений:
:душа полна Данная метафорическая транспонированная (переносная) номинация 'ночь' - 'ночь-дерево' дает изменение значения центрального слова 'ночь', привнося следующие компоненты значения: 'мечта', 'ожидание', 'надежда', 'юность', 'молодость', 'любовь'. Мотив юношеского томительного ожидания, надежды традиционен для русской поэзии. Несколькими годами позже он воплотится, например, в стихотворении А. Блока 'Сумерки, сумерки вешние:' (1901 г.):
Сумерки, сумерки вешние,
Отзвуки, песня далекая, Эпиграфом к данному стихотворению А. Блок не случайно выбрал строки А. Фета:
Дождешься ль вечерней порой Таким образом, уже в одном из ранних стихотворений И. Анненского встречаем традиционный для русской классической поэзии образ ночи-мечты, ночи-надежды, ассоциативно связанный с общим состоянием влюбленности. Ночи мечты, творчества нашли отражение и в поздних стихотворениях Анненского, например, в сонете 'Парки - бабье лепетанье' из цикла 'Бессонницы'. Образ ночи здесь тоже ассоциативно связан с молодостью, силой, 'утром жизни':
Я ночи знал. Мечта и труд Примером осознанно-конкретного восприятия ночи является образ ночи-провала, ночи-пропасти из стихотворения 'Осень' ('Трилистник замирания'):
Гряда не двигалась и точно застывала, В данном отрывке особенно значимы такие компоненты значения как 'неизбежность', 'неотвратимость'. В них выражено глубокое понимание поэтом того, что ночь - это объективная реальность, существующая независимо от сознания человека, явление, которым невозможно управлять. Мотив неизбежности, связанный с образом ночи, развивается в лирике И. Анненского в двух направлениях: понимание неизбежности хода социально-исторических событий и осознание неизбежной быстротечности жизни. В стихотворении 'Петербург' находим такие строки:
Только камни нам дал чародей, В этом стихотворении ночь воспринимается поэтом каменной. Такой образ соотносится с образом ночи в стихотворении 'То и Это': Ночь не тает. Ночь как камень: 'Каменная' ночь в лирике И. Анненского входит в общий семантический контекст 'каменного' Петербурга. Стихотворение это - неотъемлемая часть 'петербургского текста' русской литературы. 'Здесь есть все мифологемы, созданные на протяжении двух предыдущих веков петербургской литературы <:> Есть и пророчества:' [Савельева 2002: 27]. В стихотворении 'Петербург' неизбежность наступления ночи как природного явления сменяется мотивом неизбежности, но уже явлений социально-исторических (имеются в виду политические казни, совершавшиеся ночью). По точному замечанию В. Смирнова, 'в стихотворении И. Анненского 'Петербург' явлена 'проклятая ошибка', исторический тупик, неизбежность расплат. Явлена строго, без рефлексий и философской истерики. Здесь за каменной грандиозностью кроется тема неотвратимости' [Смирнов 1996: 3]. Названный мотив развивается, углубляется и звучит особенно остро в стихотворении И. Анненского 'Старые эстонки', с подзаголовком 'Из стихов кошмарной совести'. Оно написано после известия о расстреле в 1905 году рабочих города Ревеля (сейчас Таллинна). А. В. Федоров отмечал, что 'огромной силы гражданского пафоса голос Анненского достигает в последние годы жизни в двух стихотворениях: 'Старые эстонки (Из стихов кошмарной совести)' и 'Петербург' [Федоров 1990: 21]. По мнению П. П. Громова, 'в границах первого десятилетия XX века в русской поэзии наиболее сильными стихами 'гражданственного' плана являются 'Старые эстонки' и 'Петербург' Анненского' [Громов 1986: 80]. Гражданский пафос, нравственная глубина названных стихотворений И. Анненского создаются во многом благодаря изменению образа ночи (в рамках всего творчества поэта): от традиционного восприятия ночи как времени мечтаний и юношеских грез - к мучительному ощущению ночи как времени нравственного гражданского раскаяния, осознания драматизма отечественной истории. Значим для постижения глубинных основ эстетических взглядов И. Анненского и мотив пути, который связан не с неким абстрактным движением, а с переживанием каждого шага, внимательным всматриванием в окружающую действительность. Мотив пути реализуется через мотивную парадигму 'Дорога - жизненный путь' - 'Поиск пути', причем мотив поиска пути является одним из самых важных в лирике Анненского. Большое значение для поэта имеет мотив остановки в пути, когда можно увидеть самые тонкие, незначительные на первый взгляд черты окружающего мира; именно с дорожными впечатлениями связан у Анненского и мотив совести, ответственности за происходящее. В стихотворении 'В дороге' из сборника 'Тихие песни' описано раннее утро во время 'раздышки' - так называли раньше остановку в пути, привал. Все еще спят, только лирический герой, которому, может быть, так и не удалось уснуть, видит, что:
Перестал холодный дождь, Из-за тумана нивы и рощи видны нечетко. Нива - поле, возделанное для посева или засеянное хлебом, роща - небольшой, чаще лиственный лес. Следовательно, чтобы увидеть именно пятна нив и рощ, нужно смотреть обязательно с возвышения. Автор словно сверху обозревает все доступное взору пространство, ничего не упуская из виду:
Жеребячий дробный бег, Наступающее утро открывает картину пробуждающейся деревенской жизни, люди возвращаются к обычным делам и заботам. Колодезные журавли воспринимаются здесь как символ надежной, безотказной работы на пользу других, работы, на которую они обречены и которая, в переносном смысле соотносимая с жизнью самого поэта, становится судьбой. А. Блок в одном из писем Анненскому говорил о том, что строки о колодезных журавлях из стихотворения 'В дороге' близки ему: 'Это навсегда в памяти, часть души осталась в этом' [Блок 1963: 151]. В дневниковых записях самого А. Блока находим похожее восприятие деревенской жизни: 'Виденное: гумно с тощим овином. Маленький старик, рядом - болотце. Дождик. Сиверко. Вдруг осыпались листья молодой липки на болоте у прясла под ветром, и захотелось плакать' [Блок 1963: 297]. 'Невероятная близость переживаний, объясняющая мне многое о самом себе', - напишет, размышляя об И. Анненском, Александр Блок [Блок 1963: 309]. Возможно, именно в этом умении видеть и чувствовать и заключается 'невероятная близость переживаний' поэтов. Путь лирического героя И. Анненского - это часто встреча с бесконечными и безрадостными русскими дорогами, когда 'в тарантас дождит туман' и 'все поплыло в хлебь и смесь, / Пересмякло, послипалось:', когда с болью в сердце видишь 'кошмары снов мужичьих под рогожами телег', нищих, бедную семилетнюю девочку, ведущую лошадей; похоронную процессию: Все, увиденное в дороге, запоминается. Даже не видя дороги, И. Анненский всегда чувствует ее, как, например, в стихотворении в прозе 'Andante': 'Я не вижу дороги, но, наверное, она черная и мягкая: рессоры подрагивают, копыта слабо-слабо звенят и хлюпают'. Рассмотрение доминантного мотива 'Человек', в частности области мотивной реализации 'Отношение человека к обществу', позволяет понять, что сосредоточенность на собственном 'Я', психологическая углубленность - это не эгоистическое самоуглубление, а, напротив, острое осознание значимости для человека внешнего мира, всего, что является 'не-я'. Через самоуглубление поэт выходит во внешний мир, который в его лирике предстает зримым, разнообразным и живым. В стихотворении 'Гармония' находим строки, подтверждающие мысль об особом отношении поэта к внешнему миру:
А где-то там мятутся средь огня В восприятии Анненского человек как бы фиксируется в двух крайних точках существования: в образах человека-механизма и человека-творца. Особенностью его восприятия является то, что человек-механизм и человек-творец могут совмещаться в одном лице, делая жизнь такого человека мучительной и прекрасной одновременно. В отличие от большинства поэтов, своих современников, Иннокентий Анненский никогда не отстранялся от актуальных проблем общественной жизни, стремился понять существо социальных процессов. Пристальное внимание к жизни, сохранение и углубление в самые трудные годы безверия традиций гуманизма, темы сострадания и любви к человеку - бесспорная заслуга Анненского поэта и гражданина. В стихотворении 'Посылка' читаем:
Вам я шлю стихи мои, когда-то Развитие мотива 'Отношение человека к обществу' неразрывно связано с обогащением поэтической системы Анненского элементами живой народной речи, постепенно вытеснявшими лексику высокого стиля, слова с религиозно-мифологическим значением. От вкрапления в ткань лирического произведения моментов разговорности Анненский переходит к созданию целых стихотворных пьес, написанных в будничном, разговорном стиле. Великолепное знание просторечья помогает поэту отразить особенности народной психологии, показать богатство народного языка ('Песни с декорацией', 'Шарики детские', 'Нервы' и др.) Анализ мотива деревенской природы из области мотивных реализаций 'Природные пространства' доминантного мотива 'Природа' имеет значение не только для восприятия самого мотива природы в лирике И. Анненского, но и для понимания народной темы в его творчестве, которая углублялась и конкретизировалась, воплощаясь во все более связанные с реальной действительностью образы. Для И. Анненского окружающий мир, в частности природа, предстает не как пейзаж в далекой туманной дымке, а как живое пространство реальности, со множеством зримых и значимых объектов. Приметы деревенской жизни есть уже в ранних стихах И. Анненского, например, в стихотворении 1874 года 'Из поэмы 'Mater dolorosa':
Да где-то там далеко прокричит В стихотворении 'Лишь тому, чей покой таим' тоже находим совершенно обычный, но такой емкий и символичный образ, соотносящийся с деревенской жизнью:
Пчелы в улей там носят мед, Таким образом, уже в самые молодые, юношеские годы деревенская жизнь трогала душу поэта. И в поздних стихах И. Анненского находим картину все той же деревенской жизни, с ее безыскусностью, просторечием. В стихотворении позднего периода творчества 'Нервы' необычной приметой деревенской (дачной) жизни становятся голоса уличных торговцев. На фоне общего уныло-безнадежного фона стихотворения эти реплики простых людей кажутся признаками настоящей жизни, которая вокруг, рядом. Самих реплик немного, но для Анненского, видимо, они имели большое значение, потому что находятся в сильной позиции в тексте (выделены курсивом), кроме того, поэт стремится передать все фонетические особенности речи:
Морошка, ягода морошка! Еще в 80-х годах, занявшись целенаправленным изучением языка русских народных песен, И. Анненский собрал большой материал. Оформить и опубликовать удалось только одну статью - 'Из наблюдений над языком и поэзией русского Севера' (1883 г.). Однако сам факт пристального внимания Иннокентия Анненского к народной речи, а значит, к особенностям народной души и психологии задолго до массового обращения к устному народному творчеству поэтов начала века говорит о многом. Анненский считал серьезным недостатком современной ему поэзии то, что она 'лишилась животворного влияния <:> слов чисто народных, как подлых' [Долгополов 1969: 288]. О своеобразии поэтического языка Иннокентия Анненского писал еще в 1910 году В. Гофман: '<:> богатый, полный, живой язык, в котором иногда - простонародная меткость и что-то подчеркнуто традиционно русское. Анненского не назовешь французским декадентом, пишущим по-русски. У него именно живой разговорный язык, а не тот условный, искусственно приготовленный стиль, которым так часто пишут теперь поэты, гордящиеся тем, что их не читают' [Федоров 1979: 12]. В стихотворении 'Картинка' находим уже целостную картину русского деревенского пейзажа:
Пуст и ровен путь мой дальний:
Чу: Проснулся грай вороний, В приведенном стихотворении покосившийся плетень, шалаш, пастух, 'грай вороний', пасущиеся кони выступают не просто и не только как детали, а соединяются в развернутое описание деревенской жизни, имеют самостоятельную эстетическую ценность как образ родной земли, России. Причем образ, обогащенный точными приметами действительности, приобретая самостоятельную художественную значимость, уже не воспринимается просто как некий эмоциональный фон. Видя 'черные деревни', 'покосившиеся плетни', И. Анненский не отворачивается, взгляд его не скользит мимо. За покосившимся плетнем он видит и избу, и даже задумывается о том, что может происходить за этими черными стенами. Например, в колыбельной 'Без конца и без начала' есть ремарка, в которой так обрисовано место действия: 'Изба. Тараканы. Ночь. Керосинка чадит'. Перечислены вполне конкретные, реальные признаки, которые могли бы характеризовать многие крестьянские избы. И далее - изумительно точно и с необыкновенной теплотой воссоздан эпизод укачивания ребенка перед сном. Приведенный пример еще раз подтверждает мысль о том, что для И. Анненского важен не сам пейзаж, а те события, которые разворачиваются на его фоне. Для поэта важно погружение 'вглубь', для него важно за черными стенами деревенских построек увидеть живых людей, способных любить, страдать, противостоять судьбе. Интерпретация развития мотива деревенской природы в лирике И. Анненского по-новому открывает для восприятия не только тему природы, но и народную тему, которая развивалась и углублялась, воплощалась во все более индивидуализированных, психологически верно понятых и реалистически изображенных образах народной жизни. Окружающий поэта мир постепенно приобретал конкретно-исторические и социальные признаки, которых не было в раннем творчестве. Принципиально важное значение в определении характера эстетки творчества И. Анненского имеет процесс формирования и утверждения взгляда поэта на вопрос об отношении искусства к действительности. Уже в стихах первого сборника находим элементы 'стихийного' реализма, внутреннего тяготения поэта к материалистическому решению коренной философско-эстетической проблемы. Этапным для Анненского явилось стихотворение 'Поэту', ознаменовавшее разрыв его автора с идеалистическими идеями о самоценности и автономности искусства. Анненский провозглашает реальную действительность единственным источником всякого искусства, призывает поэтов смело и открыто идти навстречу жизни. Анализ мотива слова в лирике И. Анненского доказывает, что, внимательно относясь к слову, поэт все же не идеализирует, не обожествляет слово, как это делали многие его современники. Слово для Анненского имеет меньшее значение, чем действие, поступок. В период так называемого кризиса символизма когда у большинства поэтов - современников И. Анненского происходили серьезные изменения взглядов, у Анненского произошло окончательное формирование и проявление всего, что было заложено в его ранних стихотворениях. Поэтическая система И. Анненского представляет собой синтез многих элементов эстетики символизма, импрессионистической поэтики, других модернистских течений. Тем не менее она проникнута пусть не всегда очевидным, но всегда ей внутренне присущим стремлением к реалистичности, гуманизму, жизненной правде. Именно это внутреннее стремление и является объединяющим центром лирики Анненского, основой эстетики поэта, магистральным направлением в развитии его творчества. Глубокий психологизм, повышенная ассоциативность, стремление к обобщениям, осмыслению диалектической связи единичного и общего, мастерство в передаче нюансов настроений, реалистичность деталей, смысловая и эмоциональная емкость слова - это те черты, по пути эволюции и обогащения которых развивалась поэтическая система И. Анненского. Преодолевая стилевую усложненность, декадентскую вычурность, размытость художественного образа, замкнутость и отчужденность сознания лирического героя, поэзия Иннокентия Анненского все дальше уходила от канонов символизма к жизненной правде в искусстве. Не только искренность, не только глубина и человечность содержания, но и большая сила словесного мастерства определила роль И. Анненского в развитии русской поэзии. Противоречивость критиков в оценке творчества И. Анненского, неполнота и порой недостаточная мотивированность выводов в литературоведческих работах определяют необходимость дальнейшего исследования поэзии И. Анненского. Выводы об основах эстетики И. Анненского, сделанные в ходе интерпретации доминантных мотивов лирики поэта подтверждаются непосредственными высказываниями Анненского-критика и публициста. В подготовленном И. Анненским докладе с характерным для нашего исследования названием - 'Об эстетическом критерии' Иннокентий Федорович писал:
Такая позиция, на наш взгляд, как раз и делает Анненского преемником
традиций русской мысли и русской художественной культуры, а далее -
необходимой и исторически объяснимой фигурой, своеобразным связующим
звеном художественных эпох русской литературы.
1 Анненский И. Ф.
Избранные произведения / Сост., вступ. ст. и коммент.
А. В. Федорова. Л.: Худ. лит., 1988. - 733 с.
|
| Начало \ Написано \ У. В. Новикова, "К вопросу об эволюции эстетических взглядов И. Ф. Анненского" | |
|
|
|
