Сокращения

Открытие: 5.07.2010

Обновление: 05.08.2023

Доктор филологических наук, профессор Института Международного Права и Экономики им. А. С. Грибоедова (Москва).

Участник международных Анненских Чтений 2005 г. (Москва), где выступила с докладом "Анненский как предтеча акмеистов" (Иннокентий Федорович Анненский. 1855-1909. Материалы и исследования. М.: Издательство Литературного института им. А. М. Горького, 2009. С. 39-47).
Участник Мусатовских Чтений 2009 г. (Великий Новгород), где выступила с докладом "Анненский и акмеизм".
Участник анненской конференции 2015 г. (Санкт-Петербург - г. Пушкин), где выступила с докладом "Лирические адресации Иннокентия Анненского: поэтологические функции и жанровое своеобразие". См. видеозапись по указанной ссылке.

Соавтор монографии: Кихней Л., Ткачева Н. Иннокентий Анненский: Вещество существования и образ переживания. М.: Диалог, МГУ, 1999.  см. ниже
Автор монографии: Кихней Л. Г. Поэзия Анны Ахматовой. Тайны ремесла. М.: "Диалог МГУ", 1997. См. фрагмент ниже.

 

	Великий Новгород, сент. 2009 г.	ЦТТиИТ г. Пушкин, 13 октября 2015 г.

Кихней Л. , Ткачева Н.
Иннокентий Анненский: Вещество существования и образ переживания

М.: Диалог, МГУ, 1999

Рецензент: кандидат филол. наук, доцент кафедры истории русской литературы XX в. А. В. Леденев.
Оригинал-макет подготовлен П. Торбиной.
Тир. 100 экз.

Монография посвящена выявлению специфики лирического мышления Иннокентия Анненского. Художественные открытия Анненского рассматриваются как отражение его 'картины мира', которая, в свою очередь, соотнесена с философско-эстетическими 'открытиями' эпохи. Особое внимание уделено проблеме связи лирического метода Анненского с художественными системами символизма и акмеизма.
Работа адресована специалистам-филологам, учителям-словесникам, студентам-гуманитариям, а также всем, кто интересуется проблемами поэзии 'серебряного века'.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение -- 3

Глава 1.Картина мира Анненского в философско-эстетическом контексте эпохи - 8

Глава 2. Вечное и вещное в структуре образа, стихотворения, цикла - 51

Вместо заключения - 106

Литература - 111

текст PDF

Значение исследования даётся в: Подворная А. В. Особенности поэтической онтологии И. Анненского. Автореферат КД. PDF

Л. К. Кихней
Поэзия Анны Ахматовой. Тайны ремесла

фрагмент

Источник текста: сайт Н. Дегтяревой "Ты выдумал меня...", http://www.akhmatova.org/bio/kihney/kihney00.htm
М.: "Диалог МГУ", 1997.

Глава 1. Картина мира и образ переживания. "Вечер", "Четки"

В ряде случаев предметные образы выполняют экспозитивную роль воссоздания ситуации, атмосферы происходящего повествования. Например, в начале пьесы "Прогулка" одним штрихом обрисован и внешний облик героини и обстановка встречи с возлюбленным: "Перо задело о верх экипажа..." Ахматова мастерски пользуется принципом метонимического изображения, заставляя читателя по частной детали достраивать целое. Этот принцип в прозе блестяще разработан Чеховым, а в поэзии - Анненским, через поэтику которого, возможно, и был воспринят молодой Ахматовой.

Вместе с тем, вещные образы становятся "адсорбентами" эмоции, шифром психологической коллизии. Например, в стихотворении "Вечерняя комната" вещные детали: хризантема, старое саше, окна, надпись по-французски, плащи севрских статуэток, солнечный луч, георгины, звук виолы, аккорды клавесина - вбирают богатство мира в конкретности и многообразии сенсорного восприятия - через зрение, слух, обоняние, осязание. Но в совокупности они складываются в картину переживания лирической героини. Так, образ "окна слишком узки" намекает на эмоциональное напряжение героини, ее "переполненность" чувствами, ищущими выхода вовне. Или движение другой детали - "глянцевитые плащи" статуэток "померкли" - фиксирует изменившееся состояние героини, чувства которой как бы "притупились" после сознательно принятого решения, но все же сохранили где-то в глубине прежнюю силу и остроту.

Смысл изображаемого выходит далеко за пределы буквального истолкования деталей. Любопытно, что в "Вечерней комнате" Ахматова как бы мотивирует принцип "овеществления" эмоций (ср.: И комната, где окна слишком узки / Хранит любовь и помнит старину). Она действительно была уверена в способности вещей, домов, мест сублимировать память о прошлом.

В разработке способа косвенной передачи психологического состояния Ахматова шла по пути, проложенному Анненским*. Анненский был первым из русских поэтов, сумевшим по-новому выразить соотнесенность "мира вещей" и "мира души" (см.: Гинзбург, 1974. С. 311-353). Импрессионистические зарисовки Анненского всегда подспудно проецируются на те или иные философско-психологические модели. Так, в стихотворении "Одуванчики" повествуется о том, как девочка садит одуванчики в песок. Но к финалу стихотворения начинает явственно звучать мотив смерти. Конкретика детской игры передает трагизм быстротечности человеческой жизни, чему способствует подбор деталей: "яма", "холмики", "цветы с укороченными стеблями". Сами по себе эти образы не являются символами в традиционном понимании, но их контекстуальное сцепление вызывает ассоциации с кладбищем и смертью.

Предметные слова Анненского "... очень естественно совмещаются с абстракциями", но "... в системе Ахматовой все это было бы невозможным" (Гинзбург, 1974. С. 342-343). Продолжая мысль Гинзбург, подчеркнем, что невозможность совмещения предметных образов Ахматовой с абстракциями проистекает из того, что у нее через сюжетное движение вещей показаны конкретные душевные процессы, а у Анненского вещная символика иллюстрирует уже готовую, сформулированную лирическую мысль, которая, как правило, афористически обнажается в финале (ср., например, концовки "Pace", "То было на Вален-Коски..." и др.)**.

Ахматова творчески освоила принципы построения смысла посредством вещных ассоциаций. Но там, где у Анненского философский концепт, у нее - процессы, протекающие в психике.

Читатель ахматовских стихов тоже не в готовом виде воспринимает эмоцию, а следует за смещением фокуса авторского сознания: останавливаясь на тех же вещных вехах, что и субъект переживания, он воспринимает их в той же последовательности и в том же оценочном ключе. В итоге, "повторяя" работу авторского сознания, читатель сам реконструирует переживание в соответствии со своим душевным опытом и системой ценностей.

Объективация адресата, выраженная подчас в трансформации "ты" в "он", и дословная передача его речи придают лирическому изложению характер повествования. В этом квазиповествовательном контексте дистанцированно, как цитата, звучат и реплики самой героини, оформленные тоже в виде прямой речи. (ср.: Я спросила: "Чего ты хочешь?" / Он сказал: "Быть с тобой в аду"). Крайний случай проявления этой тенденции - стихотворения, в которых изложение ведется от лица мужчины ("Подражание И.Ф. Анненскому", "Подошла. Я волненья не выдал...").

...стихотворения <в ранних сборниках А. Ахматовой> связаны между собой не причинно-следственными отношениями, как главки романа (по Б. Эйхенбауму), а, скорее, ассоциативно-музыкальной связью: по принципу контрапункта или темы с вариациями.

Подобная организация лирического цикла разрабатывалась Ин. Анненским. Структура его "Трилистников" в "Кипарисовом ларце" аналогична строению сонаты. Темы, мотивы и ключевые образы задаются в первом стихотворении, второе вариативно разрабатывает их, причем финал его является своеобразной антитезой первому. Третье стихотворение, включающее новые мотивы, направляет развитие лирического сюжета в другое русло, при этом происходит объединение и смысловое обновление тем и мотивов, заданных в первых двух стихотворениях. В рамках сонатной структуры стихотворения вступают в сложные диалогичные отношения. Семантические корреспонденции и оппозиции возникают в межциклическом пространстве при объединении "Трилистников" и "Складней" в лирическое целое сборника. При этом происходит процесс "контекстуального" символообразования за счет наращивания ассоциативных смыслов лейт-образов, варьируемых в этих контекстах.

Архитектонические принципы Анненского повлияли на художественные поиски Ахматовой. Но она в отличие от своего учителя исходит из более непосредственного, спонтанного восприятия бытия. Поэтому в ее творчестве трудно представить кристаллически выверенную циклическую структуру типа "Трилистника".

* Факт поэтической преемственности и ученичества у Анненского Ахматова сама неоднократно подчеркивала. Ср.: "Когда мне показали корректуру "Кипарисового ларца" Иннокентия Анненского <в 1910-м году. - Л.К.>, я была поражена и читала ее, забыв все на свете" (1, 18).
** Например, у Тютчева, как правило, мы имеем дело с результатом работы сознания, который выносится в начало стихотворения в виде поэтического тезиса: (ср.: "О как убийственно мы любим...", "Не верь, не верь поэту, дева..."), а лирический сюжет строится как его доказательство и как его конкретизация. У Ахматовой также встречаются стихотворения, построенные как развертывание обобщенно поэтической формулы, например: "Настоящую нежность не спутаешь..." (1913), "Есть в близости людей заветная черта..." (1915), "Сколько просьб у любимой всегда..." (1912). Думается, что именно к форме этих стихотворений применимо определение "эпиграмматическая", данное Жирмунским.

Глава 2. Мифопоэтическое начало в творчестве Ахматовой. "Белая стая", "Подорожник", "Anno Domini"

Любопытно, что военной тематики Ахматова редко не касается прямо, но почти на всех стихах сборника <"Белая стая"> лежит трагический отсвет войны, отпечаток всеобщего неблагополучия. Не случайно эпиграфом к "Белой стае" Ахматова выбрала строчку из Ин. Анненского: "Горю и ночью дорога светла".
 

вверх

Сокращения

При использовании материалов собрания просьба соблюдать приличия
© М. А. Выграненко, 2005-2023
Mail: vygranenko@mail.ru; naumpri@gmail.com