Обновление: 15.06.2024

Николай Степанович Гумилёв (3/15 апреля 1886 - 26 августа 1921) - русский поэт. Страница Википедии
Сайт Александра Курлова "Николай Гумилёв. Электронное собрание сочинений"
Сайт "Гумилёвское общество"

1912 г.
ЛГИА [2]

Бюст Н. С. Гумилёва, выполненный А. А. Сосенской, в Музее Николаевской гимназии Фото составителя 8.09.2015

Гумилёв подарил Анненскому первую книгу стихов 'Путь конквистадоров' со стихотворной надписью:

Тому, кто был влюблен, как Иксион,
Не в наши радости земные, а в другие,
Кто создал Тихих Песен нежный сон -
Творцу Лаодамии
от автора.

Библиотека РГАЛИ. Шифр 900а/33915.
Инскрипт опубликован в книге: Николай Гумилев. Стихи. Поэмы. [Ред. и авт. предисл. В. П. Енишерлов; Сост., авт. биогр. очерка и коммент. В. К. Лукницкая; Худож. М. Поляков]. Тбилиси: "Мерани", 1988. С. 28.
См. о взаимных дарственных надписях в очерке Вс. А. Рождественского "Н. С. Гумилев (из запасов памяти)".

"Видимо, одновременно с И. Анненским Гумилев подарил и подписал книгу своему учителю А. А. Мухину: "Многоуважаемому Аркадию Андреевичу Мухину на память от глубокоуважающего его автора".
Степанов Е. Е. Летопись жизни Николая Гумилева на фоне его полного эпистолярного наследия 1886-1921. Т. 1: 1886-1913. М.: Азбуковник, 2019. С. 55.
К сожалению, не указано местонахождение этой книги с надписью. Её существование удивительно с учётом трагического конца семьи Мухиных.

17 февраля 1906 г. Анненский, как продемонстрировал в своей заметке А. Ф. Марков, подарил Н. С. Гумилёву свою "Книгу отражений" с дарственной надписью.

Гумилёв сопроводил посвящением Анненскому стихотворение "Семирамида", включенное в сборник "Жемчуга": "Светлой памяти И. Ф. Анненского".

Посвящение сохранено в издании  сборника 1918 гг.; однако у первой публикации стихотворения в траурном номере "Аполлона" (1909, 3) посвящения не было. Свет для Н. С. Гумилёва, надо сказать, не совсем радужный, скорее "холодно-дынный", лунный. И становится понятно почему, когда читаешь последние 8 строк, в которых автор метафорично говорит о сложных творческих отношениях с Учителем:

Всё манит и радует, всё ясно и близко,
Всё таит восторг вышины,
Но каждою полночью так страшно и низко
Наклоняется лик луны.

И в сумрачном ужасе от лунного взгляда,
От цепких лунных сетей,
Мне хочется броситься из этого сада
С высоты семисот локтей.

Подробнее о "лунности" Анненского можно прочесть у Р. Д. Тименчика и А. Е. Аникина, см. перечень работ выше.

Первое издание сборника "Жемчуга" (апрель 1910) состояло из четырех разделов, последний имел название "Романтические цветы" и эпиграф из стихотворения Анненского "Смычок и струны": "И было мукою для них, Что людям музыкой казалось". Этот эпиграф также "ассоциирован с заглавным стихотворением" сборника "Волшебная скрипка"*.

* Гумилев Н.С. Стихотворения и поэмы / Вступ.ст. А.И. Павловского. Биогр. очерк В.В. Карпова.  Сост., подг. текста и примеч. М.Д. Эльзона. Л.: Сов. писатель, 1988. С. 553.
Думается, что стихотворение не только "ассоциируется", но и написано под впечатлением от стихотворения "Смычок и струны", которое опубликовано в первом и единственном выпуске альманаха "Белый камень" в 1908 г. А стихотворение Гумилева появилось в июньском номере "Весов" в том же году. Соображение не отменяется окончательным посвящением стихотворения В.Я Брюсову и припиской Гумилева в одном из автографов "из Ж.Санд" (там же, с. 554). Достаточно еще раз перечитать стихотворение "Волшебная скрипка". См. об этом:
Налегач Н.В. 'Волшебная скрипка' Н. Гумилева и 'Смычок и струны' И. Анненского (об одном диалоге в русской поэзии) // Проблемы литературных жанров. Ч. 2. Томск, 2002.С. 41-44.

Гумилёв посвятил Анненскому известное стихотворение, [1]:

Памяти Анненского

К таким нежданным и певучим бредням
     Зовя с собой умы людей,
Был Иннокентий Анненский последним
     Из царскосельских лебедей.

Я помню дни: я, робкий, торопливый,
     Входил в высокий кабинет,
Где ждал меня спокойный и учтивый,
     Слегка седеющий поэт.

Десяток фраз, пленительных и странных,
     Как бы случайно уроня,
Он вбрасывал в пространства безымянных
     Мечтаний - слабого меня.

О, в сумрак отступающие вещи,
     И еле слышные духи,
И этот голос, нежный и зловещий,
     Уже читающий стихи!

В них плакала какая-то обида,
     Звенела медь и шла гроза,
А там, над шкафом, профиль Еврипида
     Слепил горящие глаза.

...Скамью я знаю в парке. Мне сказали,
     Что он любил сидеть на ней,
Задумчиво смотря, как сини дали
     В червонном золоте аллей.

Там вечером и страшно, и красиво,
     В тумане светит мрамор плит,
И женщина, как серна боязлива,
     Во тьме к прохожему спешит.

Она глядит, она поет и плачет,
     И снова плачет и поет,
Не понимая, что все это значит,
     Но только чувствуя - не тот.

Журчит вода, протачивая шлюзы,
     Сырой травою пахнет мгла,
И жалок голос одинокой музы,
     Последней - Царского Села.

Впервые: А, ? 9, 1912, с подзаголовком "По случаю второй годовщины смерти, исполнившейся 30-го ноября". В журнале вместо строфы 9 было:

То муза отошедшего поэта,
     Увы! безумная сейчас.
Беги её: в ней нет отныне света
     И раны, раны вместо глаз.

Очевидно, читалось на заседании Общества ревнителей художественного слова 3 декабря 1911 г., где выступал Гумилев (см.: Русский художественный листок, 1911, ? 20).
Вариант первых двух строк приводит Е. А. Евтушенко в своём очерке.

Из царскосельских лебедей. - См. стихотворение В. А. Жуковского 'Царскосельский лебедь' (1851).
Еле слышные духи. - См. в воспоминаниях сына Анненского, В. Кривича: '...живые "декадентские" лилии, которые особенно любил отец и кот<орые> почти бессменно всегда стояли на его письменном столе, роняли засыхающие лепестки свои не только на его, Анненского, творческие страницы. <...> Между прочим, именно запах этих лилий и имеют в виду строки Гумилева <...> Других духов, кроме запаха живых цветов, в кабинете отца не было, а этот тонкий, иногда еле уловимый, но всегда свойственный его кабинету аромат был хорошо знаком всем здесь бывавшим' (ПК, с. 111).
А там, над шкафом, профиль Эврипида. - См. в воспоминаниях В. С. Срезневской: 'И на всю жизнь мне запомнился темно-зеленый глубокий кабинет с огромными библиотечными шкафами, с белым бюстом Эврипида на одном из шкафов...' (там же, с. 127; ср.: там же, с. 70).
...Скамью я знаю в парке. - См. описание поездки (впрочем, не исключено, что вымышленной) группы акмеистов во главе с Гумилевым к любимой скамье Анненского в Царском Селе в 'Петербургских зимах' Г. В. Иванова (Иванов Георгий. Стихотворения. Третий Рим. Петербургские зимы. Китайские тени. М., 1989, с. 379-380).
Как сини дали В червонном золоте аллей. - См. примеч. к стихотворению 'Фра Беато Анджелико'.
Но только чувствуя - не тот. - См. в стихотворении 'В узких вазах томленье умирающих лилий...': 'И читали спокойно, и шептали: не тот' (указано Р. Д. Тименчиком в статье 'Заметки об акмеизме. III. - Russian Literature, 1981, IX, 3). См. в дневнике П. Н. Лукницкого: 'АА <хматова> открыла сегодня, что в "Последнем Придворном поэте" Н<иколай> С<тепанович> говорит об Анненском. И нашла одинаковые места в Письмах о Рус<ской> Поэзии, в стихотворении "Памяти Анненского" и в "Последнем придворном поэте". Всюду, где возникал у Н. С. образ Анненского, возникали и предметы, связанные в памяти Н. С. с ним. И АА убедилась, что у Н. С. существуют какие-то "кучки", - так, мысль об Анненском вызывает в нем мысль о бюсте Эврипида, о Леконте де Лиле, т. е. о разговорах с Анненским и об обстановке его комнаты и т. д. "У Н. С. есть что-то звериное: по запаху вещи узнает хозяина". АА думает, что на изучение, на чтение, на знание Лек<онта> де Лиля Н<иколая> С<тепанови>ча натолкнул Анненский' (Литературное обозрение, 1989, ? 6, с. 82).

[1], с. 513.

Стихотворение открывает сборник "Колчан". О нём - в комментарии к очерку Николая Оцупа "Николай Степанович Гумилёв". О стихотворении:

Евтушенко Е. А. Иннокентий Анненский 1855-1909.
Лекманов О. А. Книга об акмеизме. С. 110-112.
Налегач Н. В. "Миф об Иннокентии Анненском в поэзии акмеистов".

Анненский отозвался рецензией на сборник Гумилева "Романтические цветы".

Анненский пишет о стихах Н. Гумилёва в статье "О современном лиризме" (раздел "ОНИ") .

Упоминание в черновике доклада "Поэтические формы современной чувствительности"

Анненский говорит о Гумилёве в письме  С. К. Маковскому от 31 августа 1909 г.

Гумилёв неоднократно писал о поэзии Анненского в своих статьях и рецензиях.

Гумилев был в 1909 г. инициатором журнала "Остров", во втором номере которого на первых 7-ми страницах опубликованы: "То было на Валлен-Коски", "Шарики. Трилистник балаганный".

Также в номере опубликованы стихотворения А. Блока ("Покойник спать ложится..."), А. Белый ("Родина", "Змея"), Л. Столица ("В простор"), Н. Гумилева ("Попугай"), С. Соловьев ("Magnificat", "Отрок со свирелью"), Е. Дмитриева ("Сонет"), Б. Лившиц ("Ночь после смерти Пана"), В. Эльснер ("Жалоба Прозерпины"), А. Н. Толстой ("Солнечные песни").

Републикация: Второй номер журнала "Остров" / Публикация А. Г. Терехова // [5].
Обложка работы Л. С. Бакста (одинаковая для двух номеров), https://gumilev.ru.

317

Сказалось здесь и отмечавшееся уже влияние идей И. Ф. Анненского ("коллективное мыслестрадание"), Вяч. Иванова (мистическая "соборность" искусства), А. Н. Бенуа ("братство  служителей муз")² и т. п. В 1909 г., уже находившийся под воздействием поэтики "вещного" мира, но еще окончательно не "преодолевший" постромантического символизма, Гумилев стал инициатором первого в истории русской журналистики, "посвященного исключительно стихам современных  поэтов" издания, лишенного какой-либо "идеологической" окраски.

² Корецкая И. В. "Аполлон" // Русская литература и журналистика начала XX века. М., 1984. С. 219. Курсив везде мой - А. Т.

321

Известно подписанное Котылевым <А.  И. Котылев - предполагавшийся "редактор-издатель"> письмо Андрею Белому с приглашением его сотрудничать в "Острове": "С марта месяца <первый номер выпущен в мае> в Петербурге будет выходить  ежемесячник "Остров", посвященный исключительно стихам. Comité de patronage журнала, извещая об этом Вас, просит  разрешения поместить Вас в число сотрудников. Изъявили согласие Н. Гумилев, М. Кузмин, П. Потемкин, гр. Алекс. Толстой, М. Волошин,  И. Анненский, Ф. Сологуб, А. Блок, Н. Бучинская, В. Пяст, В. Иванов,  В. Брюсов".³⁰

³⁰ Александр Блок: Новые материалы и исследования. М., 1982. (Лит.  Наследство; Т. 92. Кн. 3). С. 350. (Письмо от 23 марта 10 г.).

323

О разделении поэтов "Острова" на "участников" и "сотрудников" сообщалось  и в анонсе (Речь. 1909. 24 апреля (7 мая). ? 110.  С.  5.: "Возникает новый ежемесячник "Остров", специально посвященный поэзии. Во главе журнала стоят Н. Гумилев <...>; сотрудничество обещали также И. Анненский, А. Белый, А. Блок, М. Волошин, В. Пяст, С. Соловьев и Н. Тэффи".

Там же интересно прочитать:

325

Второй номер "Острова", вышедший в конце августа, рецензировали сами его "участники"⁴⁵. Гумилёв в короткой заметке писал о стихах Анненского; Кузмин в более пространном отзыве коснулся всех, кроме Анненского. Рецензии, напечатанные в декабрьском номере "Аполлона", опередила пародия на "Остров" в газете "Царскосельское дело", постоянно в 1908-1910 гг. нападавшей на Гумилева. В записях П. Н. Лукницкого описывается этот эпизод и раскрывается псевдоним авторов пародии: "В мае <так!> месяце был напечатан, но не выкуплен из типографии "Остров" ? 2. Подписчикам деньги были возвращены. А неудавшееся "дело" не прошло бесследно для читателей. 2 октября в газете "Царскосельское дело" ? 40 появилась пародийная пьеса в стихах "Остов <, или Академия на Глазовской улице>", написанная не менее веселыми "деловыми" людьми. За подписью Д. В. О-е скрывались старые друзья-"враги" царскоселы Д. И. и И. Н. Коковцевы⁴⁶'.⁴⁷

⁴⁵ А. 1909. ? 3 (декабрь). с. 46 (рецензия Гумилева), 47 (рецензия Кузмина).
^46-47 Ср.: "Авторами пьесы-пародии были П. М. Загуляев и Д. И. Коковцев <...>" (Жизнь Николая Гумилева: Воспоминания современников. Л.: 1991. С. 233). Д. И. Коковцев (1887-1918), поэт-"традиционалист", одноклассник Гумилева по царскосельской гимназии. Сохранилось письмо Коковцева Л. Н. Урванцеву, написанное после рекомендации Гумилевым Потемкина в "Кружок Случевского": '<...> на собрании Кружка Случевского 23 янв<аря> у В. П. Авенариуса будет баллотироваться несколько новых членов и в том числе "знаменитый" Потемкин <...>. Все, кому дорого доброе имя Кружка, решили сплотиться и не допустить на "Вечера Случевского" г. Потемкина, который, как Вам, наверное, известно, прикосновенен к грязной истории с "Кошкодавами". Хотя он всячески отрицает свою виновность, но факт его знакомства с главарями почтенной компании установлен точно. Кроме того, г. Потемкин устроил в прошлом году форменный дебош в доме г-жи Тимаревой, с которой у меня есть общие знакомые. От такого дебоша, в случае избрания Потемкина, не гарантирован и Кружок Случевского. <...> Надеюсь, Вы не откажитесь

326

приехать и положить ему "минус" <...>" (ГПБ. 248.332). Пародия была перепечатана в издании: Гумилёв Н. Неизданное, несобранное. Paris, 1986. С. 183-193. Материалы к биографии Н. Гумилёва // Гумилёв Н. С. Стихи. Поэмы. Тбилиси, 1988. С. 37, 38.

Примечания Терехова к стихотворениям Анненского см. на соответствующих страницах книги "Кипарисовый ларец".

Даже сухой перечень публикаций, в которых так или иначе затрагиваются взаимоотношения Анненского и его ученика по Царскосельской мужской гимназии Николая Степановича Гумилева (1886-1921), поэта, литературного критика, теоретика акмеизма, займет несколько страниц книжного текста. Опуская отзывы Анненского и Гумилева друг о друге, ограничусь перечислением лишь наиболее значительных литературно-критических, мемуарных и исследовательских работ, затрагивающих тему 'Анненский и Гумилев':

Загуляев П. М. Царица-скука // Царскосельское дело. 1908. ? 1. 28 марта. С. 2. Подпись: Пересмешник;
Анненский В. И. Заметки о русской беллетристике // Аполлон. 1909. Кн. 1. Октябрь. Паг. 2. С. 25. Подпись: Валентин Кривич;
Брюсов Валерий. [Рец., см. на странице В. Я. Брюсова] // РМ. 1910. Кн. 7. Паг. 3. С. 207. Рец. на кн.: Гумилев Н. Жемчуга. М., 1910;
Гурвич И. Ласкающие стрелы: Библиографическая заметка // Известия книжных магазинов М. О. Вольф по наукам, литературе и библиографии - Вестник литературы. 1916. ? 2. Паг. 1. Стлб. 47-48. Рец. на кн.: Гумилев Н. Колчан. Пг., 1916;
Оксенов Иннокентий. [Рец.] // Новый журнал для всех. 1916. ? 2-3. Февраль-март. С. 74. Рец. на кн.: Мандельштам О. Камень. Пг.: Гиперборей, 1916;
Гумилев Н. Колчан. Пг.: Гиперборей, 1916;
Адамович Г. Облака. Пг.: Гиперборей, 1916;
Городецкий Сергей. Поэзия как искусство // Лукоморье. 1916. ? 18. 30 апр. С. 20;
Оцуп Н. Вечер Н. Гумилева ('Дом Искусств') // Жизнь искусства. 1920. ? 523. 6 авг. С. 1;
Голлербах Э. Н. С. Гумилев: (К 15-летию литературной деятельности) // Вестник литературы. 1920. ? 11 (23). С. 17;
Штейн С. В. фон. 'Погиб поэт...': К убийству Николая Степановича Гумилева // Последние известия. Ревель. 1921. ? 335. 16 сент. С. 2, 5. Подпись: Станицкий;
Толстой Алексей Н., гр. Н. Гумилев // Последние Новости (Париж). 1921. ? 467. 23 окт. С. 2; ? 468. 25 окт. С. 2;
Зенкевич М. А. [Рец.] // Саррабис. Саратов. 1921. ? 3. С. 12. Подпись: М. Рец. на кн.: Гумилев Н. Огненный столп. Пг. 1921;
Оцуп Ник. О Н. Гумилеве и классической поэзии // Цех поэтов. Пг.: Изд-во Цеха Поэтов, 1922. Кн. III. С. 47;
Голлербах Э. Из воспоминаний о Н. С. Гумилеве // Новая русская книга. Берлин. 1922. ? 7. Июль. С. 40;
Голлербах Э. Старое и новое: Заметки о литературном Петербурге // Новая русская книга. Берлин. 1922. ? 7. Июль, С. 3, 4;
Толстой Ал. Ник. Нисхождение и преображение. Берлин: Мысль, 1922. С. 11-12. (Книга для всех; ? 88);
Слоним М. Л. [Рец.] // Воля России. Прага. 1923. ? 11. Июнь. С. 90-91. Подпись: М. Сл. Рец. на кн.: Гумилев Н. Колчан. Берлин: Петрополис, 1923;
Ракитин Ю. Две тени // Новое время. Белград. 1923. ? 796. 19 дек. С. 3;
Верховский Ю. Путь поэта: О поэзии Н. С. Гумилева // Современная литература: Сборник статей. Л.: Мысль, 1925. С. 96, 104, 111, 113, 114-115, 139;
Иванов Георгий. Гумилев // Дни. Париж. 1925. ? 830.18 окт. С. 3;
Кондратьев Ал. Андре Шенье русской революции // Слово. Ревель. 1926. ? 238. 15 авг. С. 6;
Оцуп Николай. Н. С. Гумилев: Воспоминания // Последние Новости (Париж). 1926. ? 1982. 26 авг. С. 3;
Саянов В. К вопросу о судьбах акмеизма // На литературном посту. 1927. ? 17-18. Сентябрь. С. 12;
Бескин О. Гумилев Николай Степанович // Литературная энциклопедия. М.: Изд-во Коммунистической Академии, 1930. Т. 3. Стлб. 81;
Галлербах Э. Город муз: Повесть о Царском Селе. 2-е изд. Л.: [Изд. автора], 1930. С. 120, 125-127, 131;
Оцуп Н. Царское Село (Пушкин и Анненский) // Последние Новости (Париж). 1937. ? 5846. 27 марта. С. 3;
Маковский Сергей. Из воспоминаний об Иннокентии Анненском // Новоселье. Париж; Нью-Йорк. 1949. ? 39-41. С. 117-129;
Кленовский Д. Поэты царскосельской гимназии // Новый Журнал (Нью-Йорк). 1952. Кн. XXIX. С. 133-135, 136-137, 138;
Струве Г. П. Н. С. Гумилев: Биографический очерк // Неизданный Гумилев / Под ред. Г. П. Струве = Гумилев Н. Отравленная туника и другие неизданные произведения / Под ред. и с вступ. статьей, биограф. очерком и прим. Г. П. Струве. Нью-Йорк: Изд-во имени Чехова, 1952. С. 48-49;
Оцуп Николай. Николай Степанович Гумилев // Опыты. Нью-Йорк, 1953. Кн. 1. С. 117-119, 122-124;
Маковский Сергей. Портреты современников. Нью-Йорк: Изд-во имени Чехова, 1955. С. 221-268, 281, 282-283;
Гумилева А. Николай Степанович Гумилев // Новый Журнал (Нью-Йорк). 1956. Кн. XLVI. С. 111-112, 116; см. ниже
Маковский Сергей. Н. С. Гумилев // Грани. Мюнхен; Лимбург; Франкфурт-на-Майне. 1957. ? 36. Октябрь - Декабрь. С. 133, 142;
Адамович Георгий. Судьба Анненского // Русская Мысль (Париж). 1957. 5 ноября;
Оцуп Н. Н. С. Гумилев // Гумилев Н. Избранное / Под ред. Н. Оцупа. Париж: Librairie des Ci Contients, 1959. С. 7, 11-12;
Оцуп Николай. Современники. Париж: Imprimerie cooperative etoile, 1961. С. 24-25;
Маковский С. На Парнасе 'Серебряного века'. Мюнхен: Изд-во Центрального Объединения Политических Эмигрантов из СССР, 1962. С. 198-199;
Makovskij S. Nicolas Gumilev (1886-1921): Un temoignage sur l'homme et sur le poete / Traduction de Georges Nivat // Cahiers du Monde Russe et Sovietique. 1962. T. III. ? 2. P. 178-188, 192, 208;
Маковский Сергей. Николай Гумилев по личным воспоминаниям // Новый Журнал (Нью-Йорк). 1964. Кн. 77, С. 159, 160, 161, 162-163, 166-167, 180, 187;
Адамович Г. Анненский и Гумилев // Новое русское слово. Нью-Йорк. 1965. 2 мая;
Струве Глеб. Иннокентий Анненский и Гумилев // Новый Журнал (Нью-Йорк). 1965. Кн. 78. С. 279-285;
Сечкарев Вс. Гумилев-драматург // Гумилев Николай. Собрание сочинений: В 4-х т. Вашингтон: Издание книжного магазина Victor Kamkin, 1966. Т. III. С. IX, XIII, ХХХIII;
Адамович Георгий. Гумилев // Русская Мысль (Париж). 1980. ? 3311. 5 июня. С. 9;
Тименчик Р. Д. Заметки об акмеизме: III PDF // Russian Literature. The Hague. 1981. Vol. IX. С. 178-185, 187-189;
Тименчик Р. Д. По поводу 'Неизданных стихов и писем' Н. С. Гумилева // Russian Literature. The Hague. 1981. Vol. X. С. 210-212;
Неизвестные письма Н. С. Гумилева: (Публ. Р. Д. Тименчика) // Известия АН СССР: Серия литературы и языка. 1987. Т. XLVI. ? 1. С. 50, 52-54, 56, 65, 67, 76 см. ниже;
Тименчик Р. Иннокентий Анненский и Николай Гумилев // Вопросы литературы. 1987. ? 2. С. 271-278;
Крейд В. Неизвестная статья Н. С. Гумилева? // Новый Журнал (Нью-Йорк). 1987. Кн. 166. С. 194-195, 200, 201, 202;
Не покоряясь магии имен: Гумилев-критик. Новые страницы / Предисл., публ. и коммент. А. В. Лаврова и Р. Д. Тименчика // Литературное обозрение. 1987. ? 7. С. 110-112;
Шаповалов М. Учитель и ученик // Литературная Россия. 1987. ? 37. 11 сент. С. 24;
Крейд В. Заметки о Гумилеве // Новый Журнал (Нью-Йорк). 1987. Кн. 168-169. С. 221-224;
Ауслендер С. А. Воспоминания о Н. С. Гумилеве: Фрагменты // Панорама искусств. М.: Советский художник, 1988. Вып. 11 / Сост. М. Зиновьев. С. 199-200;
Лукницкая Вера. История жизни Николая Гумилева: Повесть в документах // Аврора. 1989. ? 2. С. 98-99, 100, 104, 106, 107, 110;
Бабичева Ю. Б. Драматические миниатюры Николая Гумилева // Проблемы романтизма: Сборник научн. трудов / Тверской гос. университет; Отв. ред. И. В. Карташова. Тверь, 1990. С. 120-121, 123, 125-126, 127-128, 131-132;
Лукницкая Вера. Николай Гумилев: Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких. Л.: Лениздат, 1990. С. 10-11, 25, 28-29, 34, 35, 73, 77-82, 89, 93-94, 95, 97-99, 100, 103, 105, 113, 115, 121, 130, 139, 175;
Лукницкий П. Н. Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой. Т. I, 1924-1925. YMCA-PRESS, Париж, 1991. С. 296, 297, 299, 302, 304, 305, 309, 313;
Брюсов В. Я. Переписка с Н. С. Гумилевым (1906-1920) / Вступ. статья и коммент. Р. Д. Тименчика и Р. Л. Щербакова; Публ. Р. Л.Щербакова // Литературное наследство / РАН; ИМЛИ им. А. М. Горького. М.: Наука, 1994. Т. 98. Кн. 2. С. 403, 409, 413, 414, 439, 457, 488-491, 494, 495, 509;
Лукницкий П. Н. Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой. Т. II, 1926-1927. Париж; М.: YMCA-PRESS; Русский путь, 1997. С. 6, 10, 12, 13, 17-18, 60, 67, 94, 317;
Баскер Майкл. О Царском Селе, Иннокентии Анненском и 'Царскосельском круге идей' Гумилева PDF // Ранний Гумилев: путь к акмеизму. СПб.: Изд-во Русского христианского гуманитарного института, 2000. С. 80-113.

В переписке Анненского имя Гумилева впервые возникает в 1903 г. в тексте официального отношения, которое он адресует в Тифлисскую гимназию (цит. по: Гимназические документы Н. С. Гумилева / Публ. А. И. Павловского // Н. Гумилев; А. Ахматова: По материалам историко-литературной коллекции П. Лукницкого / РАН; ИРЛИ (ПД); Отв. ред. А. И. Павловский. СПб.: Наука, 2005. С. 46):

Его Превосходительству
Господину Директору 1 Тифлисской Гимназии

Статский Советник Степан Яковлевич Гумилев обратился ко мне с просьбою о принятии сына его Николая Гумилева<,> ученика вверенной Вам Гимназии<,> в VII класс вверенной мне Гимназии. Вследствие сего имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство сообщить мне<,> не имеется ли с Вашей стороны каких-либо препятствий к поступлению означенного ученика во вверенную мне Гимназию и в удовлетворительном случае не отказать выслать свидетельство об успехах и ПОВЕДЕНИИ, кондуитный список и все его документы и сообщить отметку по географии означенного ученика из IV класса в V класс.

Директор И. Анненский
И. д. письмоводителя Г. Васильев

Червяков А. И. // Письма II. Прим. 4 к письму Анненского С. К. Маковскому от 31 августа 1909 г. C. 377-380.

К теме "Анненский и Гумилев" также обращаются:

Аллен Л. У истоков поэтики Н. С. Гумилёва: Франция и западноевропейская поэзия (перевод на рус. яз. автора) // [5]. С. 252:

Гумилёв просто немыслим без русской истории, без русской литературы, включая и самого Блока, немыслим без Анненского и Царского Села.

Адамович Г. В. Вечер у Анненского.
Аникин А. Е. Ахматова и Анненский. О "петербургском" аспекте темы.
Аникин А. Е. "Незнакомка" А. Блока и "Баллада" И. Анненского.
Баевский В. С. Николай Гумилев - мастер стиха.
Баскер М. Ранний Гумилев: путь к акмеизму. фрагмент главы 4
Гиппиус В. В. [Рец.] Пряники ("Костёр" и "Фарфоровый павильон" Н. Гумилёва. Пг., 1918),  [5]. Фрагмент.

Гиппиус Владимир Васильевич (1890-1942) - известный советский литературовед и критик, поэт и переводчик. См. об авторе в очерке: Розенталь Л. В. Анненский.

573

Есть и другой учитель у Гумилёва <наряду с Брюсовым> - тот неожиданный в своё время поэтический отшельник, у которого так повадно* было учиться "остроте". Ибо каждое движение его уже воистину было заострено. Это Иннокентий Анненский, но Анненского "свет узнал и раскупил", а там забыл ещё более благополучно, чем Брюсова. Ant mortuis nihil bene, как говорит чеховский "оратор".

* Первоначально было "хорошо".

Грачева Д. С. "Тень" И. Анненского в сборнике рассказов Н. Гумилева "Тень от пальмы". В составе сборника материалов конференции 2005 г. PDF 4,0 MB
Громов П. П. А. Блок, его предшественники и современники.
Грякалова Н. Ю. Н. С. Гумилев и проблемы эстетического самоопределения акмеизма // [5]:

110

В. Брюсов, рецензируя сборник Гумилева "Романтические цветы", имел основания "объективную" лирику поэта вписать в определенную литературную традицию: "Он - немного парнасец в своей поэзии, поэт типа Леконта де-Лиль".²² Впрочем, такую линию своей поэтической генеалогии наметил сам Гумилев, который в письме к Брюсову от 14 июля 1908 г. обращал внимание на "усиление леконт-де-лилевского элемента" в своих  стихах и подчеркивал, что в усвоенном им приеме французского поэта, - "вводить реализм описаний в самые фантастические сюжеты" - ему видится спасение от Блоковских туманностей".²³ В поэзии Леконта де Лиля Гумилева мог привлекать и тот идеал "бесстрастности" и "безличности", который, после периода увлечения символистской многозначностью, "неисследимой" в своей "последней глубине", казался более всеобъемлющим и потому более современным. В стихотворении Гуми-

²² Весы. 1908. ? 3. С. 78.
²³ Литературная учеба. 1987. ? 2. С. 167. Заметим, что Леконта де Лиля переводил И. Ф. Анненский и даже называл  его  "дорогим учителем". Ср. в его письме к С. К. Маковскому от 31 августа 1909 г.: "Эти дни живу в прошлом... Леконт де Лиль... О Леконте де Лиль... К Леконту де Лиль... Что за мощь!.. Что за высокомерие! И какой классик!" (Ежегодник. С.  236). К творчеству французского  поэта-парнасца Анненский обращался также в статьях "Античный миф в современной французской поэзии" (Гермес. 1908. ? 7), "Леконт де Лиль и его "Эриннии"" (Ежегодник императорских  театров. 1909.  Вып. V).

111

лева "Однажды вечером", где еще соседствуют бальмонтовские аллитерации и вышедший из моды "стиль модерн" ("В узких вазах томленье умирающих лилий..."), а интонационный рисунок уже предвосхищает ритмический узор игорьсеверянинских "поэз", имя Леконта де Лиля возникает не ради эвфонии, а для того, чтобы его образом обозначить целый период собственного поэтического развития:

О Леконте де Лиле мы с тобой говорили,
О холодном поэте мы грустили с тобой.
<...>
Так певучи и странны, в наших душах воскресли
Рифмы древнего солнца, мир нежданно большой,
И сквозь сумрак вечерний запрокинутый в кресле
Резкий профиль креола с лебединой душой.

Ермилова Е.В. Акмеизм. С. 445.
Лекманов О. А. Книга об акмеизме. С. 109, 110-113.
Львова Ю. Отражения античности в драматургии Н. Гумилёва. PDF
Марков А. <страница архива>
Налегач Н. В. Миф об Иннокентии Анненском в поэзии акмеистов.
Пономарева Г. М. Воспоминания С. В. Штейна о поэтах-царскоселах (И. Ф. Анненский, Н. С. Гумилев, А. А. Ахматова). PDF
Пурин А. А. Недоумение и Тоска.
Рождественский Вс. А. Н. С. Гумилёв (из запасов памяти)
Тименчик Р. Д. <фрагменты очерков> // Роман Тименчик. Что вдруг. Статьи о русской литературе прошлого века. Иерусалим, "Гешарим"; Москва, "Мосты Культуры", [2008].
Фридлендер Г. М. Николай Гумилев - критик и теоретик поэзии.
Чабан А. А. Гумилев - критик поэтов-символистов: динамика оценок и эволюция критического языка. фагменты диссертации
Черных В. А. Блоковская легенда в творчестве Анны Ахматовой.

<Царское Село. Около 15 декабря 1908 г.>

Источник текста: Гумилев Н.С. Полное собрание сочинений в 10 т. Т. 8. Письма. М.: Воскресенье, 2007. https://imwerden.de/pdf/gumilev_pss_tom08_2007_text.pdf

Первоначально письмо было открыто в собрании (с указанием только года написания и рядом разночтений) по источнику: Михаил Гольденберг. В глубинах судеб людских. Baltimore, MD: Via Press, 1999 (сетевой ресурс "Стихия", теперь не действующий). К нему был следующий комментарий:

"Сохранилось недатированное неизвестное письмо Гумилева к Иннокентию Анненскому (1856-1909). Анненский в 1896 году был назначен директором гимназии в Царском Селе, где он прожил до самой смерти. В 1903 году Гумилев поступил в седьмой класс этой гимназии. Еще будучи гимназистом, он под влиянием Анненского выпустил в 1905 году свой первый поэтический сборник под названием "Путь конквистадоров". 
Письмо, по всей вероятности, было написано в 1908 году, потому что в нем упоминается стихотворение Гумилева "Озеро Чад", которое вошло в сборник "Романтические цветы", выпущенный в Париже именно в этом году".

Возможно, вместе с письмом Гумилев прислал подписанную книгу. Инскрипт опубликован: Переписка с Н. С. Гумилевым (1906-1920) / Вступ. статья и коммент. Р. Д. Тименчика и Р. Л. Щербакова; Публ. Р. Л. Щербакова. // Литературное наследство. Том 98: Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 2 / РАН. Ин-т мировой лит. им. А.М. Горького; Отв. ред. Н. А. Трифонов. М.: Наука, 1994. С. 403. Изображение обложки книги с указанием: "Собрание А. К. Станюковича. Москва."

Фрагмент письма приводится также в статье: Тименчик Р.Д. "Иннокентий Анненский и Николай Гумилёв".

127

Многоуважаемый Иннокентий Фёдорович!

Я уже много раз просил Валентина Иннокентьевича* передать Вам мою искреннюю благодарность за вашу чудную статью о моей книге, но теперь уступаю желанью поблагодарить Вас самому.

128

Я не буду говорить о той снисходительности и внимательности, с какой Вы отнеслись к моим стихам, я хочу особенно поблагодарить Вас за лестный отзыв об "Озере Чад", моем любимом стихотворении. Из всех людей, которых я знаю, только Вы увидели в нём самую суть, ту иронию, которая составляет сущность романтизма и, в значительной степени, обусловила название всей книги. С главной мыслью Вашей статьи - с влиянием Парижа - я еще не могу вполне согласиться, но во всяком <случае> она дает мне возможность взглянуть на себя под совершенно новым углом зрения. Надо ли говорить, как это ценно.

Еще раз бесконечно благодарю Вас за те усилия, которые Вы сделали, чтобы помочь мне осознать мое творчество и подвигнуть меня так намного "по тернистому пути славы". 

Искренне преданный Вам Н. Гумилёв.

* В. И. Анненского.

399

57. При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Гумилев Н.С. Неизданное и несобранное / Сост., ред., коммент. М. Баскер и Ш. Греем; Художник А. Ракузин. Paris: YMCA-PRESS, 1986. - Гумилев Н.С. В огненном столпе / Сост. В.Л. Полушин. М.: Советская Россия, 1991.
Автограф: РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. Ед. хр. 316.
Дат.: Около 15 декабря 1908 r. - по дате выхода статьи Анненского (15.12.08).

Гумилев, по всей вероятности, впервые увидел (и услышал) Иннокентия Федоровича Анненского (1855-1909) за несколько лет до личного знакомства, на пушкинских юбилейных торжествах 1899 г.: "Когда устанавливали памятник Пушкину в Царском Селе, Гумилеву было тринадцать лет. <...> Он жил тогда в Петербурге, учился в начальной гимназии и упорно занимался поэзией. В середине мая, как обычно, семья уезжала в Поповку. В этот раз, Гумилев уговорил родителей отложить отъезд, чтобы 29 мая 1899 г. поехать на торжественное открытие памятника. Повез его отец. Мальчик слушал благоговейно блистательную речь директора Классической гимназии И.Ф. Анненского, своего будущего учителя, наставника и друга' (Лукницкая В. Материалы к биографии Н. Гумилева // Гумилев Николай. Стихи. Поэмы. Тбилиси, 1988. С. 26-27; текст выступления Анненского "Пушкин и Царское Село" см.: КО. С. 304-321). Через четыре года после этой знаменательной "пушкинской прелюдии", весной 1903 г. "С.Я. Гумилев послал прошение директору царскосельской гимназии И.Ф. Анненскому, и 11 июля Николай Гумилев был определен интерном с разрешением ему, в виде исключения, жить дома... ' (Гумилев Н.С. Сочинения: В 3 т. Т. 3. Письма о русской поэзии / подгот. текста, прим. Р.Д. Тименчика. М.: Худож. лит-ра. 1991. С. 348; письмо С.Я. Гумилева частично процитировано: Шубинский В. Николай Гумилев. Жизнь поэта. СПб., 2004. С. 69). В Николаевской гимназии Гумилев учился с 1903 по май 1906 г., причем "Вокруг его имени смутно гудела молва; говорили об его дурном поведении, об его странных стихах и странных вкусах' (Н.Н. Пунин - см.: Тименчик Р. Иннокентий Анненский и Николай Гумилев // Вопросы литературы. 1987. ? 2. С. 271-273). Однако Гумилев-гимназист привлекал внимание директора гимназии не только своими мальчишескими проказами: Анненский приветствовал выход ПК (см.: СиТ 90. С. 208, 583) и всячески поощрял поэтические занятия юного Гумилева:

Я помню дни: я, робкий, торопливый,
Входил в высокий кабинет,
Где ждал меня спокойный и учтивый,
Слегка седеющий поэт.

400

Десяток фраз, пленительных и странных,
Как бы случайно уроня,
Он вбрасывал в пространство безымянных
Мечтаний - слабого меня.

Общие литературные увлечения гимназиста Гумилева, возможно, сводили его с директором гимназии и вне гимназических стен: с осени 1904 г. Гумилев мог встречаться с Анненским на литературных "воскресеньях" у Коковцевых или фон Штейнов, а на следующий год они наверняка виделись во время литературных "вечеров" у В.И. Анненского-Кривича (см. комментарии к ?? 2, 5 наст. тома). В начале 1906 г. Гумилев печатается рядом с Анненским в сборнике "Северная речь" (см. ?? 1 и 2 наст. тома и комментарии к ним) и, вероятно, становится "вхож" к "поэту Ник. Т-о", отстраненному в это время от директорства из-за "революционных волнений" учащихся (с января 1906 г. директором Николаевской гимназии стал Яков Георгиевич Мор). Перед отъездом Гумилева в Париж Анненский снабдил Гумилева рекомендательным письмом к Деникерам и, можно полагать, - сопутствующими советами. И все же ясно, что общение двух писателей на этом начальном этапе было достаточно ограниченным "из-за разницы лет и из-за разницы положений" (см.: Лукницкий П.Н. Труды и дни Н.С. Гумилева // Лукницкая В.К. Любовник. Рыцарь. Летописец. Еще три сенсации "серебряного века". СПб.: Сударыня, 2005. С. 166).
Возможно, что еще в Париже, в начале 1907 г., Гумилев положил начало своей переписки со старшим поэтом. П.Н. Лукницкий приводит рассказ Ахматовой о попытке Гумилева привлечь Анненского к изданию журнала "Сириус": "АА сказала <...>, что одно письмо Анненского к Николаю Степановичу он ей показывал, но что было в этом письме - она совершенно не может вспомнить. Сегодня АА сказала, что вспомнила: Николай Степанович просил у Анненского "Фамиру Кифаред", то ли для "Sirius'a", то ли для "Острова" (это АА еще не установила). Анненский в письме отвечал, что он видел журнал и понял, что "Фамира Кифаред" велик по объему для него. Было и еще что-то в письме - но это АА уже не вспомнила..." (Лукницкий П.Н. Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой. Т. 1. 1924-1925 гг. Paris, 1991. С. 309). После возвращения в Россию в мае 1908 г., Гумилев возобновил личные контакты со своим бывшим школьным учителем, теперь уже в качестве профессионального литератора (см. скромную недатированную надпись на экземпляре "Романтических цветов": "Многоуважаемому Иннокентию Федоровичу Анненскому. Н. Гумилев' (факсимильное воспроизведение: Шубинский В.В. Жизнь поэта. СПб., 2004. С. 146)). Рецензия Анненского последовала, однако, лишь несколько месяцев спустя, в декабре 1908 г.; реакцией на нее и стало настоящее письмо. Как можно по нему судить, к концу 1908 г. "разница положений" продолжала сохраняться, однако вскоре в отношениях двух поэтов начинается новый этап. С.К. Маковскому, познакомившемуся с Анненским в марте 1909 г., показалось, что "Гумилев был своим человеком у Анненских и запросто приводил к ним своих друзей и знакомых" ([3]. С. 77). Гумилев стал приглашать стар-

401

шего поэта на литературные вечера, которые он теперь достаточно регулярно устраивал у себя. Его "друзьями и знакомыми" были, прежде всего, будущие сотрудники нарождавшегося журнала "Аполлон" (см. ?? 62 наст. тома и комментарий к нему). В мае он впервые отозвался об Анненском в печати, рецензией на вторую "Книгу отражений", предваряя положительную оценку книги размышлениями о пессимизме и "вечных гимназистах мысли" (? 15 (VII)). Анненский, в свою очередь, к концу года, незадолго до смерти, дал благожелательный отзыв о стихах бывшего ученика в статье "О современном лиризме" (А. 1909. ? 2), но как наглядно показывают черновики этой статьи, степень признания Анненским гумилевского поэтического дарования все же не стоит переоценивать (см.: Тименчик Р.Д. Заметки об акмеизме. III PDF // Russian Literature. Т. IX. 1981. С. 183), равно как не стоит преувеличивать дружеской близости Гумилева к Анненскому в последний год жизни старшего поэта. По переписке Анненского и других "старших" писателей-"аполлоновцев", "создается впечатление, что все они смотрели на молодого Гумилева слегка свысока, как на полезную, энергичную, но второстепенную фигуру" (Неизд 1986. С. 249).
После скоропостижной кончины старшего поэта (30 ноября 1909 г.), Гумилев становится деятельным пропагандистом его наследия, трактуя фигуру Анненского как непосредственного предтечи акмеизма (прежде всего нужно назвать в этой связи гумилевскую рецензию на "Кипарисовый ларец" (? 26 (VII)) и ст-ние 1911 г. "Памяти Анненского" (? 66 (II) см. выше). Следует отметить, что процесс "мифологизации" Анненского в гумилевских произведениях был начат еще при его жизни, в рассказе "Последний придворный поэт" (см. ? 8 (VI) и комментарии к нему)). "Анненская" тема звучит в целом ряде литературно-критических статей Гумилева (?? 15, 21, 24, 28 63 (VII)), а его реминисценции присутствуют в целом ряде гумилевских произведений разных лет (из так или иначе уже отмеченных в научной литературе см.: ?? 168 (I), 18, 21, 28, 35, 108, 114 (II); 63 (III); 39 (IV); 4, 6 (V)). Из основных работ об отношениях Гумилева и Анненского см., прежде всего:

Струве Г.П. Иннокентий Анненский и Гумилев. "Неизвестная" статья Анненского // Новый Журнал (Нью-Йорк). Кн. 78. 1965. С. 279-285;
Тименчик Р.Д. Иннокентий Анненский и Николай Гумилев // Вопросы литературы. 1987. ? 2. С. 271-278;
Баскер М. Ранний Гумилев: путь к акмеизму. СПб.: Изд. РХГИ, 2000 (гл. "О Царском Селе, Иннокентии Анненском и "царскосельском круге идей" Гумилева" PDF; Приложение к гл. об  'Актеоне');
Лекманов О. Книга об акмеизме и другие работы. Томск, 2000. С. 106-113).

Легенда Анненского, созданная акмеистами, сама по себе порождала множество легенд вокруг взаимоотношений поэтов, широко отображавшихся в мемуарных и биографических источниках.

Стр. 3-5. - Имеется в виду рецензия Анненского на "Романтические цветы" (Речь. 15 декабря 1908 (? 308)). Об истории возникновения этой статьи сообщает Р.Д. Тименчик: "7 декабря 1908 года вступивший в заведование критико-библиографическим отделом газеты 'Речь' публицист Л. Галич направил Анненскому предложение участвовать в этом отделе. Анненский быстро откликнулся статьей о гуми-

402

левской книжке, подписав ее инициалами "И.А.". 13 декабря он получил телеграмму: 'Если разрешите поставить имя полностью, буду крайне благодарен. Очень важно для газеты. Галич". Однако Анненский настоял на криптониме. Возможно, что об этой публикации он писал год спустя в автобиографии: "<...> анонимно напечатал за всю мою жизнь одну только, и то хвалебную заметку"" (Тименчик Р. Иннокентий Анненский и Николай Гумилев // Вопросы литературы. 1987. ? 2. С. 274).
15 декабря Гумилёв написал в письме к В.Я. Брюсову (с. 128 источника): "Посылаю Вам рецензию обо мне И.Ф. Анненского. Она только что вышла". В следующем письме Брюсову от 4 марта 1909 г. Гумилёв приписал: "P.S. В Ваших словах о рецензии Анненского есть много правды" (с. 129 источника). К этому дано следующее примечание (с. 406 источника): "К сожалению, замечания Брюсова по поводу этой рецензии неизвестны". См. также: [8], с. 489.

Стр. 6-9. - В "Романтических цветах" ?? 81, 93, 95 (1) были объединены в цикл под названием "Озеро Чад". Об этом цикле Анненский писал: 'Хорошо и 'Озеро Чад', история какой-то африканки, увеселяющей Марсель. Тут целый ряд тропических эффектов, и все, конечно, бутафорские: и змеи-лианы, и разъяренные звери, и 'изысканный жираф', жираф-то особенно, - но все чары африканки пропитаны трагедией. Н. Гумилев не прочь был бы сохранить за песнями об этой даме - их, т.е. песен, у него три - всю силу экзотической иронии, но голос на этот раз немножко изменил Анахарсису ХХ века, ему просто жаль дикарки, ему хочется плакать". Ср. также следующее место из черновиков этой рецензии: 'Нравится мне еще, что у молодого автора в его маскарадном экзотизме чувствуется иногда не только чисто-славянская мрачность, но и стихийно-русское "искание муки", это обаятельно-некрасовекое "мерещится мне всюду драма", наша, специально наша "трагическая мораль". Не то чтобы я всем этим очень уж гордился, но комбинация интересна: Буль-Миш и Некрасов, и даже посерьезнее Некрасова. Помните, в "Романцеро" Гейне, уже умирающего, его Помаре. Завтра повезут ее анатомировать. Но поэту вспомнилась сегодня ее пляска, и фантазия его жадно ищет упоения, танца, ноющей скрипки, блеска... о... расплата завтра, потом, когда-нибудь... Теперь блеск, хмель, красота quand-meme. Не то у Гумилева. (цит. по: Р. Тименчик. Иннокентий Анненский и Гумилев // Вопросы литературы. 1987. ? 2. С. 276-277).

Стр. 9-11. - "Если вспомнить, что ирония как художественный прием <...> выражается обозначением чего-либо в смысле, обратом буквальному <...> то слова Гумилева об "иронии" как сущности "романтизма" значат то, что романтическая проблематика - сильные, необыкновенные герои, экзотический мир, окружающий их, удивительные события - должны, по замыслу автора, быть объектами осмеяния. Другими словами, "Романтические цветы" оказываются - исходя из оценки самого автора - сборником пародий на "неоромантические" произведения символистов" (Зобнин Ю.В. Воля к балладе (Лиро-эпос в акмеистичекой эстетике Гумилева) // Гумилевекие чтения. Материалы международной конференции филологов-славистов. СПб., 1996. С. 113). По мнению Н.А. Богомолова: "...третья редакция сборника (т.е. "Романтические цветы" 1918 г. - Ред.) была скорее всего ориентирована на то понимание смысла книги, которое было подсказано Анненским, видевшим в нем ироническое начало. Именно в свете этого обретает особое значение и перенесение в начало книги юношески наивных стихотворений из ПК, и завершение книги "Неоромантической сказкой", где ирония выражена с особой силой" (Богомолов Н.А. Гумилев и оккультизм // Богомолов Н.А. Русская литература начала ХХ века и оккультизм. М., 1999. С. 125). Сходную мысль высказал и Ю.В. Зобнин, трактовавший "Неоромантическую сказку" как "своеобразную

403

"самопародию" - в духе соответствующих опусов Андрея Белого, - где под "юным принцем" выведен сам Гумилев, "мудрый дворецкий" обозначает "учителя и наставника" Брюсова, "людоедом" оказывается Бальмонт, обидевший Гумилева в Париже..." (Зобнин Ю.В. Указ. соч. С. 114). Иную трактовку "Неоромантической сказки" - и "романтизма" гумилевекого сборника - см.: Баскер. С. 40, 16). О "названии книги" Анненский отозвался в самом начале своей рецензии: "В последнее время не принято допытываться о соответствии стихотворного сборника с его названием. В самом деле, почему одну сестру назвали Ольгой, а другую Ариадной? Романтические цветы - это имя мне нравится, хотя я не знаю, что собственно оно значит. Но несколько тусклое как символ, оно красиво как звучность, - и с меня довольно". Ср., по контрасту, мнение современного исследователя: "...в самом названии книги скрыта оценочная двойственность, порождаемая двойной аллюзией - на "Цветы зла" Ш. Бодлера с одной стороны, и на "Цветочки" Франциска Ассизского, с другой" (Зобнин Ю.В. Указ. соч. С. 113).

Стр. 11-14. - На самом деле, "вопрос о влиянии Парижа на <свой> внутренний мир" был для Гумилева совсем не новым: см. его письмо к Брюсову от 29 октября / 11 ноября 1906 г. (? 7 наст. тома) и комментарий к нему. В любом случае его хоть и осторожное "несогласие" с тем, что он называет "главной мыслью" статьи Анненского, достаточно "иронически" контрастирует с выражениями в этом письме "бесконечной" благодарности. Действительно, в определение Анненским "парижского" входят такие понятия, как "бутафорское", "маскарадно-неподлинное", "искусственно-нежизненное", красота, которая "боится солнечных лучей". Ср. по поводу стихотворения "Заклинание" (? 63 (l)): "...Днем черты экзотической царицы кажутся у спящей точно смятыми, да и у мага по лицу бродят синеватые тени. Но вчера в cafe-concert они оба были положительно красивы, размалеванные. Никакого тут нет ни древнего востока, ни тысячелетнего тумана: бульвар, bec-Auer, кусок еще влажного от дождя асфальта перед кафе - вот и вся декорация "ассирийского романа"...". Нет сомнения, что оценка Анненского сильно задела Гумилева. Как указывает Р. Д. Тименчик, слова о "куске еще влажного от дождя асфальта" обыгрывались Гумилевым в его рецензии на вторую книжку журнала "Остров", в которой он "возвращал Анненскому упреки в "парижанстве"" (см. стр. 36-40 ? 21 (VII) и комментарий к нему). К теме "декораций" (ср. также в статье Анненского "О современном лиризме": "<Гумилев> любит все изысканное и странное, но верный вкус делает его строгим в подборе декораций" (КО. С. 378)) Гумилев вернулся в его отзыве об Анненском в "Жизни стиха": "Он любит исключительно "сегодня" и исключительно "здесь" и эта любовь приводит его к преследованию не только декораций, но и декоративности..." (стр. 223-225 ? 24 (VII); анализ этого места см.: Баскер. С. 16-17). Даже в рецензии на КЛ содержится полемический отклик на заключительные мысли рецензии Анненского: "... я рад, что романтические цветы - деланные, потому что поэзия живых <...> умерла давно. И возродится ли?"; ср. у Гумилева: "... теперь, когда поэзия завоевала право быть живой и развиваться..." (стр. 20-21 ? 26 (VII)).

<Царское Село. 4 марта 1909 г.>

Источник текста: Гумилев Н.С. Полное собрание сочинений в 10 т. Т. 8. Письма. М.: Воскресенье, 2007.
https://imwerden.de/pdf/gumilev_pss_tom08_2007_text.pdf

Первоначально письмо было открыто в собрании по источнику: Лукницкая В. К. Николай Гумилев. Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких. Л., 1990.

132

Многоуважаемый Иннокентий Федорович.

Не согласитесь ли Вы посетить сегодня импровизированный литературный вечер, который устраивается у меня. Будет много писателей, и все они очень хотят познакомиться с Вами. И Вы сами можете догадаться об удовольствии, которое Вы доставите мне Вашим посещением. Все соберутся очень рано, потому что в 12 ч.<асов> надо ехать на вокзал всем петербуржцам.

Искренне преданный Вам Н. Гумилев

Бульварная, д.<ом> Георгиевского

412

62. При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Гумилев Н.С. Неизданное и несобранное / Сост., ред., коммент. М. Баскер и Ш. Греем; Художник А. Ракузин. Paris: YMCA-PRESS, 1986, ошибочная датировка - Гумилев Н.С. В огненном столпе / Сост. В.Л. Полушин. М.: Советская Россия, 1991.
Автограф: РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. Ед. хр. 316.
Дат.: 4 марта 1909 г. - по содержанию письма.

Это недатированное приглашение относится к знаменательному вечеру 4 марта 1909 г., когда "состоялось важное собрание у Гумилева в Царском Селе, он познакомил И.Ф. Анненского с будущими сотрудниками "Аполлона": С. Маковским, М. Волошиным и др. После этого все пошли в дом Анненского, о чем свидетельствуют многочисленные записи в альбоме В. Кривича" (Гумилев Н.С. Сочинения: В 3 т. Т. 3. Письма о русской поэзии / подгот. текста, прим. Р.Д. Тименчика. М.: Худож. лит-ра. 1991. С. 360; в альбом Кривича сделали записи в этот день С.К. Маковский, М.А. Волошин, С.А. Ауслендер и П.П. Потемкин - см.: Анненский И.Ф. Письма к С.К. Маковскому. Публ. А.В. Лаврова и Р.Д. Тименчика // Ежегодник. С. 223). Об этом вечере, который можно считать "датой рождения" журнала "Аполлон", рассказал в своих воспоминаниях В.И. Анненский-Кривич: "Познакомил Маковского с отцом покойный Н. Гумилев, устроив для встречи маленькое собрание у себя в доме. И Маковский, и приехавший вместе с ним Макс. Волошин имели до

413

того времени об И.Ф. Анненском довольно поверхностное представление, и поэтому, конечно, встреча с таким Иннок<ентием> Анненским явилась для них полным сюрпризом. А отец, как нарочно, в этот вечер был необыкновенно интересен и блестящ. Он так и рассыпал драгоценные блестки и самоцветные камни своего ума, исключительной эрудиции и высокого остроумия. Оба писателя были буквально ошеломлены... <...> Эта встреча сразу же определила отношение отца к зарождающему<ся> журналу и, в частности, связала его с Маковским..." (цит. по: Лавров А. В., Тименчик Р.Д. Иннокентий Анненский в неизданных воспоминаниях // ПК. С. 97). Сам Маковский впоследствии подчеркивал особое значение своего знакомства с Анненским: "Вряд ли возник бы "Аполлон", -- писал он много лет спустя - не случись моей встречи с Иннокентием Федоровичем..." (Маковский С. Портреты современников. Нью-Йорк, 1952. С. 252). Маковский неоднократно упоминал и о посредничестве Гумилева, который "...помнил наизусть строфы из "трилистников" "Кипарисного ларца", с особой почтительностью отзывался о всеискушенности немолодого уже, но любившего юношески-пламенно новую поэзию лирика-эллиниста Анненского, и предложил повезти меня к нему в Царское Село" ([3]. С. 47; см. также с. 78). "Маковский, по его собственному признанию, - писали А.В. Лавров и Р.Д. Тименчик, - после первой же встречи почувствовал, как самоотверженно готов был Анненский включиться в общее дело, как сочувственно отнесся он к "талантливой молодости"" (Анненский И.Ф. Письма к С.К. Маковскому. Публ. А.В. Лаврова и Р.Д. Тименчика // Ежегодник. С. 223). Сохранилась и запись более сдержанных устных воспоминаний Волошина (1924 г.) об устроенной Гумилевым "первой встрече": "Ни я, ни С.К. Маковский не имели об Анненском ясного представления. О нем тогда часто говорили Н.С. Гумилев и А.А. Кондратьев - его ученики по царскосельской гимназии. Но Гумилев был в то время начинающим поэтом, и его слова не могли иметь того авторитета, какой они имели впоследствии" (Лавров А.В., Тименчик Р.Д. Иннокентий Анненский в неизданных воспоминаниях... С. 69-70). Ср. также свидетельство присутствовавшего на вечере 4 марта С.А. Ауслендера: "<Гумилев> собрал у себя Кузмина (неточность, Кузмина на этом вечере не было - Ред.), меня, Волошина, Маковского и других и показал нам Анненского, которого, к стыду своему, тогда совершенно не знали" (Жизнь Николая Гумилева: Восnоминания современников / Сост., коммент. Ю.В. Зобнина, В.П. Петрановского, А.К. Станюковича. Л.: Международный фонд истории науки, 1991. С. 43).

<Царское Село. До 30 августа 1909 г.>

Источник текста: Гумилев Н.С. Полное собрание сочинений в 10 т. Т. 8. Письма. М.: Воскресенье, 2007.
https://imwerden.de/pdf/gumilev_pss_tom08_2007_text.pdf

Первоначально письмо было открыто в собрании по источнику: Письма II. C. 380.

132

Вы будете очень добры, если согласитесь придти к нам в это воскресенье часам к пяти дня. Я жду Маковского, Кузмина еtс. Обещал быть и Вячеслав Иванович. Я говорил уже с Валентином Иннокентьевичем и он любезно согласился придти. Будут стихи, но не в таком неумеренном количестве, как прошлые разы. Я имею новую вещь для прочтенья.

Из писем

В. И. Анненскому (Валентину Кривичу). <Париж>, 2 октября 1906

Источник текста: Неизвестные письма Н. С. Гумилева / Публикация Р. Д. Тименчика // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. Том 46. ? 1. Январь - февраль. 1987. С. 50-56.

52

Многоуважаемый Валентин Иннокентиевич!

Очень и очень благодарю Вас и Иннокентия Феодоровича за знакомство с Деникерами. Я не писал Вам раньше потому, что я познакомился с m-er Nicolas в мое второе посещение, а именно вчера, когда я был приглашен завтракать Любовью Феодоровной¹. Я был встречен очень сердечно и был представлен Любовью Феодоровной во французское семейство, фамильи которого я не запомнил.

М-еr Nicolas читал свои стихотворения, и мне они очень понравились: при красивой простоте стиля много красивых и интересных сопоставлений и образов и полное отсутствие тех картонажных эффектов, от которых так страдает новая русская поэзия.

Я непременно переведу его стихи², если найду орган, где бы можно было печататься. 'Слово' - тю-тю³. Даже гонорара не платят. Вы меня спрашиваете о моих стихах. Но ведь теперь осень, самое горячее время для поэта, а я имею дерзость причислять себя к хвосту таковых. Я пишу довольно много, но совершенно не могу судить хорошо или плохо. Мое обыкновенье - принимать первое высказанное мне мненье, а здешние русские ничего не говорят, кроме: 'Очень, очень звучно' или даже просто 'Очень хорошо'. Но я надеюсь получить от Вас более подробное мнение о моих последних стихах. Несколько из них я послал на имя Сергея Владимировича⁴. Когда он вернется, он верно не откажется показать их Вам. Другие посылаю Вам сейчас. Меня очень огорчило известие о смерти Инны Андреевны⁵. Хотя я ее знал мало, но несколько встреч было достаточно, чтобы почувствовать к ней живую симпатию. Передайте, пожалуйста, Сергею Владимировичу мое сочувствие его горю.

Мне очень жаль, что Вы ничего не написали за лето. Но ведь это естественное последствие Ваших усиленных занятий. Ничто так не ослабляет творческие способности, как постороннее умственное напряжение. Эта теория - оправдание моей прошлой, гимназической лени⁶.

Что же касается поэмы, посвященной Наталье Владимировне⁷, то, продолжая Ваше сравнение с железной дорогой, я могу сказать, что все служащие забастовали и требуют увеличения рабочего дня, глубокого сосредоточения и замкнутой жизни, а я как монархист не хочу потакать бунтовщикам, уступая их желаньям.

53

Впоследствии, когда я перейду в 'Союз 17 октября'⁸, может быть, дело двинется быстрее.

Пожалуйста, засвидетельствуйте мое уважение Наталье Владимировне. Дине Валентиновне⁹ и Иннокентию Феодоровичу.

Крепко жму Вашу руку Ваш
Н. Гумилев

Р. S. Адрес мой остается прежним¹⁰.

Кривич-Анненский Валентин Иннокентиевич (1880-1936) - поэт, беллетрист, мемуарист, сын И. Ф. Анненского. В частном собрании хранится экземпляр 'Романтических цветов' с автографом Гумилева - акростихом 'Ва<лентину> Кривичу':

Вот книга странная,
Арена, где гиены и жирафы
Крадутся от страницы до страницы,
Раскидистые пальмы и платаны
Изгибами уходят за поля.
Вот книга странная
И скучная, быть может.
Что ж! Ласково всегда встречались
У Вас иные и еще слабее.

(Сообщено Л. В. Горнунгом).

В. Кривичу также посвящён триптих "Северный Раджа".

Кривичу принадлежало несколько эпиграмм на Гумилева. Одну из них ('И сразу в две редакции глядят его глаза') цитирует Э. Ф. Голлербах [4, с. 124], другая - на возвращение Гумилева из Африки в 1911 г, - упоминается в письме А. А. Кондратьева к Кривичу от 5 сентября 1913 г. (ЦГАЛИ, ф. 5, oп. 1, ед. хр. 78, л. 3). В 'Заметках о русской беллетристике' (Аполлон, 1909, ? 1, с. 24) Кривич разбирал рассказ Гумилева 'Скрипка Страдивариуса'. В заметке 'Несколько слов о чтении стихов' Кривич писал: 'Всем памятен, конечно, покойный поэт Г<умилев>, один из примечательных поэтов последнего десятилетия. Человек крупного таланта и огромной эрудиции в области поэтического слова, очень любивший говорить стихи, страдал вместе с тем очень значительными недостатками произношения. Я помню покойного еще с самых первых шагов его дороги поэта и помню, как создавалась им его манера читки. Читал он стихи глухим, напряженным распевом, направляя звук голоса в голову. Такой монотонной заунывной читкой произносил он стихи всегда и все, простого и сложного построения, музыкальные и зрительные, свои и чужие. Едва ли я ошибусь, если скажу,- в этом способе читки поэт нашел, м<ожет> б<ыть>, единственный путь для своих произносительных возможностей. А между тем, со временем многие стали говорить об этой читке как об особой манере декламации, чуть ли не особой голосовой трактовке стиха, стали ссылаться на нее чуть ли не как на особую школу' (ЦГАЛИ, ф. 5, oп. 1, ед. хр. 47, лл. 7-8).

¹ Сестра И. Ф. Анненского, Любовь Федоровна, была замужем за французским антропологом Жозефом (Иосифом Егоровичем) Деникером (1852-1918). Последнему в частности, принадлежат и воспоминания о встречах с русскими революционерами, написанные в начале 1880-х годов (Каторга и ссылка, 1924, ? 4, с. 20-43). См. страницу собрания.

² Никола Деникер, сын Ж. Деникера и Л. Ф. Анненской, выпустил свою единственную книгу стихов в 1907 г. Переводы Гумилева из Н. Деникера неизвестны. См. страницу собрания.

³ Весной 1906 г. Гумилев (как и В. Кривич и И. Анненский) печатал стихи в приложениях к газете 'Слово' ('Понедельниках'): 26 июня был напечатан 'Крест', 3 июля - 'Лето', после чего издание прекратилось.

⁴ Штейн (фон Штейн) Сергей Владимирович (1882-1955) - поэт, переводчик, историк литературы. В некрологе Гумилеву он вспоминал: 'Я познакомился с Гумилевым, когда он был воспитанником седьмого класса Николаевской царскосельской гимназии. Чистенький, аккуратно одетый, с тщательно расчесанным пробором, он производил впечатление благовоспитаннейшего юноши - 'enfant de bonne maison'. Особенно

54

часто стал я его встречать в период его увлечения А. А. Горенко (Ахматовой), семья которой была мне родственно близка. Характерная черта, сближающая и Анну Ахматову и Гумилева - литературное развитие их совершалось с исключительною быстротою' (Последние известия, Таллин, 1921, 16 ноября; письма Ахматовой к Штейну см. 11]). С. В. Штейн рецензировал первый сборник Гумилева 'Путь конквистадоров' и, в частности, писал: 'Г. Гумилев как поэт еще очень молод: в нем не перебродило и многого он не успел творчески переработать. Несомненно, однако, что у него есть задатки серьезного поэтического дарования, над развитием которого стоит прилежно поработать. Сборник стихотворений выпущен юным автором слишком рано: он пестрит детскими страницами, в которых сказывается отсутствие твердой и возмужалой мысли (см. его 'Поэмы'). Как и многие начинающие поэты, г. Гумилев, свободно пишущий стихи, поддается обаянию своей версификаторской способности и подчас не столько сам владеет стихом, сколько его стих - им. Почему-то у молотого поэта есть тяготение к архаизмам ('златой', 'влачились', 'мятутся', 'стезя' и т. п.), которые сильно режут ухо и странно противоречат несомненному стремлению автора следовать лучшим образцам новейшей русской поэзии' (Слово, 1906, 21 января). Гумилеву принадлежит печатный отклик на сборник переводов Штейна 'Славянские поэты'. 'Переводы сделаны любовно', - отметил Гумилев (Речь, 1908, 19 июня).

⁵ Горенко Инна Андреевна (1885-1906), сестра Ахматовой, жена С. В. Штейна. Умерла от туберкулеза легких в Сухуми. Гумилев мог с ней встречаться до апреля 1905 г., когда она уехала из Царского села на юг.

⁶ Ср. сведения, собранные биографом Гумилева: 'Учился в гимназии плохо. "Гумилев усердно изучает все, что не проходится в гимназии", - говорили преподаватели' (Лукницкий П. Н. Н. Гумилев - биография. 20 июля 1926. - ГБЛ, ф. 218, к. 1072, ? 1, л. 28).

⁷ Анненская Наталья Владимировна (1885-1975) - жена Кривича, сестра С. В. Штейна. 21 января 1906 г. Гумилев вписал два стихотворения в альбом Н. В. Анненской (оба - не публиковались):

Искатели жемчуга

От зари
Мы, как сны;
Мы цари
Глубины.
Нежен, смел
Наш размах,
Наших тел
Блеск в водах.
Мир красив...
Поспешим,
Вот отлив,
Мы за ним.
Жемчугов
И медуз
Уж готов
Полный груз.
Поплывет
Наш челнок
Все вперед
На восток.
Нежных жен
Там сады,
Ласков звон
Злой воды.
Посетим
Берега,
Отдадим
Жемчуга,
Сон глубин.
Радость струй
За один
Поцелуй.

В этом альбоме писать надо длинные, длинные строки, как нити,
Много в них можно дурного сказать, может быть, и хорошего много;
Что хорошо или дурно в этом мире роскошных и ярких событий!
Будьте правдивы и верьте в дьяволов, если Вы верите в Бога.

Если ж Вы верите в дьяволов, тех, что весёлое, нежное губят,
Знайте, что духи живут на земле, духи робкие, бледные, словно намёки,
Вы их зовите к себе, и они к Вам придут, Вас полюбят,
Сказки расскажут о счастьи, правдивые, как эти длинные, длинные строки.

(сообщил Л. В. Горнунг).

Н. В. Анненской посвящено также стихотворение  "Заводи" (сборник "Жемчуга").

⁸ Шутка Гумилева, не принадлежавшего ни к каким политическим партиям, обыгрывает и популярность партии октябристов в Царском селе. С этим кругом царскоселов у Гумилева были частые стычки. Орган октябристов, газета 'Царскосельское дело', в 1908-1910 гг. постоянно травила поэта.

⁹ Анненская Дина (Надежда) Валентиновна (1841-1917) - жена Анненского, мать Кривича.

¹⁰ К письму приложены стихотворения 'Сегодня у берега нашего бросил...' (первый вариант; в слегка исправленном виде оно позднее было послано Брюсову, но никогда не публиковалось) и 'Музы, рыдать перестаньте...' (вошло в цикл 'Беатриче' в сборнике 'Жемчуга').

Андрею А. Горенко. <Коктебель. Конец июня 1909 г.> Фрагмент

Источник текста: Гумилев Н.С. Полное собрание сочинений в 10 т. Т. 8. Письма. М.: Воскресенье, 2007. С. 137, 434.
https://imwerden.de/pdf/gumilev_pss_tom08_2007_text.pdf

За это я вышлю Вам новую поэму (в 108 строк) очень одобренную В. Ивановым, Брюсовым и И.Ф. Анненским.

Из комментария:

"108 строк" имеет поэма 'Сон Адама' (? 161 (I)),которую Гумилев читал на киевском вечере 'Острова искусств' в ноябре 1909 г. (датировка в т. I наст. издания основывается на этом факте). Можно предположить, что Гумилев имел в виду как раз 'Сон Адама', сообщая, вернувшись из крымской поездки в конце августа 1909 г, что он имеет 'новую вещь для прочтенья' на вечере, на который он пригласил И.Ф. Анненского и Вяч. И. Иванова (см. ? 70 наст. тома и комментарий к нему), однако это противоречит упоминанию об уже имевшем место "одобрении" поэмы не только двумя "петербургскими" мэтрами, но и Брюсовым (с которым Гумилев виделся в Москве по пути в Крым в конце мая 1909 г. (см. ? 65 наст. тома и комментарий к нему). Так что 'Сон Адама' (по крайней мере, вчерне) был написан в апреле-мае 1909 г. Впрочем, с пребыванием Гумилева в Коктебеле Е.И. Дмитриева связывает и создание 'Капитанов' (если этот цикл можно назвать 'поэмой') и некий безымянный, недошедший до нас текст, четыре строчки из которого она привела по памяти П.Н. Лукницкому в 1925 г. (см.: Жизнь Николая Гумилева: Воспоминания современников / Сост., коммент. Ю.В. Зобнина, В.П. Петрановского, А.К. Станюковича. Л.: Международный фонд истории науки, 1991. С. 60; Лукницкая В. К. Николай Гумилев. Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких. Л., 1990. С. 92). Что же касается 'Сна Адама', то поэма Ахматовой не понравилась:
'Что-то такое Виньи... он очень увлекался Виньи... Я считала, что это очень скучно' (Гумилев Н.С. Стихотворения и поэмы / Ред., предисл. В. П. Епикрилова. Сост., биогр. очерк, коммент. В.Н. Лукницкой. Тбилиси: Мерани, 1988
(Сер. Россия-Грузия: сплетение судеб. ХХ век). С. 476).

А. А. Горенко (Анне Ахматовой). 16 июля 1915 г. Фрагмент (с фронта 1-й мировой войны)

Источник текста: Николай Гумилёв. Сочинения. В 3 т. Т. 3. Письма о русской поэзии / Подгот. текста, примеч. Р. Тименчика. М.: "Художественная литература", 1991. С. 242.

Я всё читаю Илиаду; удивительно подходящее чтенье. У ахеян тоже были и окопы и заграждения и разведка. А некоторые описанья, сравненья и замечанья сделали бы честь любому модернисту. Нет, не прав был Анненский, говоря, что Гомер как поэт умер*.

* Об эпатажных нападках И. Ф. Анненского на Гомера в присутствии историка Н. И. Казеева рассказывается и в воспоминаниях Н. А. Оцупа.

В. И. Анненскому (Валентину Кривичу). <Петроград, март 1916>

Источник текста: Неизвестные письма Н. С. Гумилева (Публикация Р. Д. Тименчика) // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. Том 46. ? 1. Январь-февраль. 1987. С. 50-56.

56

Дорогой Валентин Иннокентиевич,

письмо это Вам передаст мой большой приятель Константин Юлианович. Ляндау¹. Он издает альманах и очень хочет получить для него стихи Иннокентия Феодоровича². Пожалуйста, не откажите ему в них, альманах обещает быть очень приятным. Ваше согласье я сочту за личное одолжение.

Искренне Ваш Н. Гумилев

Датируется по содержанию. Повторное обращение К. Ю. Ляндау с той же просьбой к Кривичу относится к 27 марта 1916 г. (ЦГАЛИ, ф. 5, оп. 1, ед. хр. 84, л. 1).

¹ Ляндау Константин Юлианович (1890-1969) - поэт, актер, режиссер, драматург, организатор кружка поэтической молодежи. Гумилеву принадлежит скорее отрицательная рецензия на его сборник 'У темной двери' (Биржевые ведомости, утр. вып., 1916, 30 сентября).

² Для 'Альманаха муз' (Пг., 1916), изданного К. Ю. Ляндау и Е. Г. Лисенковым, Кривич предоставил стихотворение И. Ф. Анненского 'Если любишь - гори'. В письме к публикатору неизданных произведений И. Анненского, редактору московского альманаха 'Жатва' А. А. Альвингу (Смирнову) он объяснял 10 января 1917 г.: 'Ввиду исключительно настойчивых просьб (давно это было), и просьб, подкрепленных письмом лица, которому в силу его отношений с отцом, отказать было нельзя, - я предоставил для первой страницы "Альманаха" одно папино стихотворение' (ЦГАЛИ, ф. 21, oп. 1, ед. хр. 10. л. 59об.). Кривич с благодарной памятью относился к дружбе Гумилева с И. Ф. Анненским в последний год жизни автора 'Кипарисового ларца'. Когда этот сборник был на выходе, Кривич подарил чистые листы с инскриптом 'Дорогому Николаю Степановичу Гумилеву на память об ушедшем авторе. Валентин Кривич. IV.910. Ц<арское> С<ело>' (Библиотека ГЛМ). По-видимому, это и есть та корректура 'Кипарисового ларца', о знакомстве с которой в апреле 1910 г. Ахматова впоследствии не раз вспоминала. В этом издании Кривич снабдил посвящением Гумилеву стихотворение 'Баллада', которое не имело этого посвящения ни в автографах, ни в гранках несостоявшейся публикации в 'Аполлоне' осенью 1909 г. (ИРЛИ, ф. 562, оп. 6, ед. хр. 106, л. 3). По-видимому, Кривич основывался на устном пожелании Анненского.

А. Л. Волынскому. <Петроград. Вторая половина июля - сентябрь 1918 г.> Фрагменты письма и приложения

Источник текста: Гумилев Н.С. Полное собрание сочинений в 10 т. Т. 8. Письма. М.: Воскресенье, 2007.
https://imwerden.de/pdf/gumilev_pss_tom08_2007_text.pdf

211

<...>посылаю Вам первое послание для 'Биржевых'.
<...>
P.S. Информационный материал прошу печатать без подписи.

559

Автограф: РГАЛИ. Ф. 95. Оп. 1. Ед. хр. 456 (текст письма); РГАЛИ. Ф. 147. Оп. 1. Ед. хр. 63 (текст объявлений).
Дат.: Вторая половина июля - сентябрь 1918 г. - по уточненной датировке Р.Д. Тименчика (см.: Гумилев Н.С. Письма о русской поэзии / Сост. Г.М. Фридлендер (nри участии Р.Д. Тименчика). Вступ. ст. Г.М. Фридлендера. Подготовка текста и коммент. Р.Д. Тименчика. М.: Современник, 1990 (Б-ка "Любителям российской словесности"). С. 346).

Выдающийся историк и теоретик искусства, один из идеологов "раннего" русского модернизма, литературный и балетный критик Аким Волынский (настоящее имя - Флексер Хаим Лейбович, 1961-1926) был во второй половине 1910-х гг. связан с Гумилевым, прежде всего, как постоянный сотрудник газеты 'Биржевые ведомости'. Волынский выступал в этом популярном петербургском издании с 1910 г., сначала - как обозреватель балета, с 1913 г. - как сотрудник отдела литературы, а с 1916 г. - как редактор этого отдела. <...>
Именно вместо Волынского, на почве теоретических разногласий, Анненский вошёл в редакцию журнала 'Аполлон'. Волынский резко негативно отнёсся к статье Анненского "О современном лиризме".

560

Публикация гумилевских анонсов в 'Биржевых ведомостях' не состоялась из-за того, что сама газета, как и прочие "буржуазные издания", вскоре прекратила существование. <...>

Из приложения к письму:

Театр

В скором времени в помещении журнала 'Аполлон' открывается камерный театр, рассчитанный всего на шестьдесят зрителей.
Репертуаром заведует Н. Гумилев, художественною частью Г. Гидони, постановками В. Соловьев и С. Радлов. Труппа состоит из бывших учеников студии Мейерхольда, ныне закрытой. На билеты будет открыта запись. К постановке предполагается 'Киклоп' Еврипида в переводе Иннокентия Анненского, 'Мистерия Адама' анонима XII века, перевод М. Лозинского, 'Подвиг Хокусая', японская драма XVIII века, и 'Сид' Корнеля в переводе Н. Гумилева.

Книги

Книгоиздательство 'Гиперборей' возобновило свою деятельность: Кроме уже вышедших книг Н. Гумилева - 'Мик', африканская поэма, 'Костер', новый сборник стихов, и 'Фарфоровый павильон', китайские стихи, - намечены к изданию новый сборник стихов Анны Ахматовой, 'Фамира Кифаред' Иннокентия Анненского, ассирийский эпос о Гильгамеше, 'Тристан и Изольда' по древнейшему стихотворному тексту и пр. Большое внимание уделено художественной стороне изданий. Все украшены заставками современных и старых графиков, некоторые печатаются в две краски.

Из воспоминаний

А. А. Гумилёва. Николай Степанович Гумилёв, [3]. Фрагмент

Гумилёва Анна Андреевна  - невестка Н. С. Гумилёва (жена брата Дмитрия).
А. Ахматова о ней в начале 1960-х: "Как можно придавать значение и вообще подпускать к священной тени мещанку и кретинку А. А. Гумилеву, которая к тому же ничего не помнит не только про Г. Гумилева, но и про собственного мужа" (см.: Анна Ахматова. Собрание сочинений: В 6 т. [9 книг]. Том 5 / Сост., подгот. текста, коммент, статья С.А. Коваленко. М.: Эллис Лак 2000, 2001. С. 99). А также: "дементная, ничего не помнящая старуха" (там же, с. 103).

115

В 1903 году семья вернулась в Царское Село. Здесь мальчики* поступили в Царскосельскую классическую гимназию. Директором её был известный поэт Иннокентий Фёдорович Анненский. В первый же год Анненский обратил внимание на литературные способности Коли. Анненский имел на него большое влияние, и Коля как поэт многим ему обязан. Помню, как Коля рассказывал, как однажды директор вызвал его к себе. Он был тогда совсем юный. Идя к директору, сильно волновался, но директор встретил его очень ласково, похвалил его сочинения и сказал, что именно в этой области он должен серьёзно работать. В своём стихотворении "Памяти Анненского" Коля упоминает об этой знаменательной встрече:

...Я помню дни: я робкий, торопливый
Входил в высокий кабинет,
Где ждал меня спокойный и учтивый,
Слегка седеющий поэт.

<...>

116

Но в гимназии Коля хорошо учился только по словесности, а вообще - плохо. По математике шел очень слабо.

* Николай Гумилёв и его старший брат Дмитрий.

[3] Исходная публикация: "Новый журнал" (Нью-Йорк), ? 46, 1956, стр. 107-126.

Энгельгардт Н. А. Эпизоды моей жизни. [5]. Фрагменты.

Энгельгардт Николай Александрович (1867-1941) - литератор, автор исторических романов, историк русской литературы, сын А. Н. Энгельгардта, выдающегося учёного, автора известных "Писем из деревни", брат второй жены Гумилёва А. А. Гумилёвой.
На самом деле - отец.
О старшем А. Н. Энгельгардте (1832-1893) и К. П. Энгельгардте, дальнем родственнике Д. В. Анненской, пишет В. Кривич в своих воспоминаниях: ЛМ, с. 226-227.

383

Учился он в Царскосельской классической гимназии⁹ и в старшем классе пользовался, как поэт, вниманием директора, классика и даровитого стихотворца ("Кипарисовый ларец") - Иннокентия Фёдоровича Анненского,¹⁰ брата известного писателя, сотрудника "Русского Богатства" Николая Фёдоровича Анненского.
<...>
В Царском Селе, в доме матери, конечно, уже обобществлённом, была у него прекрасная библиотека, с редчайшими увражами парижских модернистов.¹¹

388

⁹ По окончании 7-го класса 1-й Тифлисской гимназии Гумилев перешел летом 1903 г. в Николаевскую Царскосельскую гимназию, которую закончил в мае 1906 г.
¹⁰ Первое документальное свидетельство личного знакомства Гумилёва и И. Ф. Анненского - письмо Гумилёва к В. И. Анненскому-Кривичу от 2 октября 1906 г. (Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1987, т. 64, ? 1, с. 52-54; публикация Р. Д. Тименчика). Гумилёв участвовал вместе с Анненским в сборнике "Северная речь" (СПб., 1906); Анненский рецензировал его книгу стихов "Романтические цветы" (Речь,

389

1908, ? 308, 15 декабря, подп.: "И. А.". См. в статье: Р. Д. Тименчик. "Иннокентий Анненский и Николай Гумилёв"). См.: Иннокентий Анненский и Гумилёв. "Неизвестная" статья Анненского / Публикация и комментарий Г. П. Струве // "Новый журнал". Нью-Йорк, 1965. Кн. 78, с. 279-287. Принимая в 1912 г. предложение Маковского заведовать литературным отделом "Аполлона", Гумилёв писал ему: "Да поможет мне в этом одинаково дорогое для нас с Вами воспоминание о Иннокентии Фёдоровиче" (ГРМ, ф. 97, ед. хр. 72).
Фрагмент письма от 8 или 9 октября 1912 г.:

"Я принимаю Ваше предложение постараюсь осуществить не столько те принципы, которые выдвинула практика этих лет, сколько идеалы, намеченные во вступительной статье к первому номеру 'Аполлона'. Да поможет мне в этом деле одинаково дорогое для нас с Вами воспоминанье о Иннокентии Федоровиче!"
Гумилев Н.С. Полное собрание сочинений: В 10 т. Т. 8. Письма. М.: Воскресение, 2007. С.  170.

¹¹ В библиотеку Гумилёва, между прочим, попала часть книг, ранее принадлежавших И. Ф. Анненскому. Описывая рабочий кабинет Гумилёва в Царском Селе, А. А. Кондратьев отмечал, что он "был заставлен лишь книгами, среди которых было много французских журналов, принадлежавших ранее И. Фёд. Анненскому" (Кондратьев А. Андре Шенье русской революции // "Слово" (Рига), 1926, ? 238, 15 августа).

Гильдебрандт-Арбенина О. Н. Гумилёв / Публикация М. В. Толмачёва, прим. Т. Л. Никольской.  [5, с. 465]. Фрагмент.

Гильдебрандт-Арбенина Ольга Николаевна (1897/8-1980) - актриса, художница, дочь засл. артиста Н. Ф. Арбенина. Жена Ю. И. Юркуна. Входила в окружение Н. С. Гумилёва, а затем М. А. Кузмина.

Анненским он увлекался сильно, изучал его творчество. А. Ахматова, я думаю, была в восторге, что Анненский сказал, что на месте Штейна женился бы не на сестре Ахматовой, а на ней самой.*

* Об этом говорит и сама Ахматова, см. Лукницкий I. О С. В. фон Штейне см страницу собрания.

Чуковский К. И. "Неопубликованные страницы 'Чукоккалы'", [4]. Фрагмент.

180

Вскоре, в том же 1908 году, Гумилев приехал в Питер, и на первых порах я не нашел в нем ничего привлекательного. Он показался мне каким-то церемонным, высокомерным и чопорным.

181

Говоря о надписи на подаренном в 1919 г. стихотворении, Чуковский отметил:

Здесь было живое свидетельство, что заносчивость у Гумилева напускная,  что то самозащитная его броня против недругов, а в кругу тех, кого он считает своими, он непритязателен, необидчив и прост.

<...>

Зимой 1921 года он каждое воскресенье заходил за мной, и мы шли через весь город на Петроградскую сторону к нашей общей знакомой, Варваре Васильевне Шайкевич, большой поклоннице его поэзии, и, покуда мы шли по пустынному, промозглому, окоченевшему, тихому городу, он всю дорогу читал мне стихи Иннокентия Анненского и свои, новые, сочинённые только что, в последние дни.

<...>

182

У Варвары Васильевны он чинно садился в кресло, прямой, как линейка (в креслах он никогда не разваливался) <...>

Эти характеристики можно сопоставить с внешностью Анненского, отмечавшейся в воспоминаниях. Возможно, Гумилев воспринял манеры Анненского с гимназических лет. Как и отношение к поэзии:

185

Тогда я не понимал, но впоследствии понял, что его надменное отношение к большинству окружающих происходит у него не от спеси, но от сознания своей причастности к самому священном из существующих искусств - к поэзии, к этой (как он был  уверен) высшей вершине одухотворенной и творческой жизни, какой только может достигнуть человек.

Слово "поэт" в разговоре Гумилев произносил каким-то особенным звуком - ПУЭТ, и чувствовалось,  что в его представлении это слово написано огромными буквами, совсем иначе, чем все остальные слова.

Эта вера в волшебную силу поэзии, "солнце останавливавшей словом,  словом разрушавшей города", никогда не покидала Гумилева. В ней он никогда не усумнился. Отсюда, и только отсюда, то  чувство необычайной почтительности,  с которой он относился к поэтам, и раньше всего к себе самому, как к одному из  носителей этой могучей и загадочной силы...

ИСТОЧНИКИ

1. Николай Гумилёв. Сочинения в трёх томах. Т. 1. / Вступ. статья, составление, примечания Н. А. Богомолова. Москва, "Художественная литература", 1991.
2. Осип Мандельштам. Камень. Л., "Наука", 1990 ("Литературные памятники"). Изд. подг. Л. Я. Гинзбург, А. Г. Мец, С. В. Василенко, Ю. Л. Фрейдин.
3. Николай Гумилев в воспоминаниях современников. / Ред., сост., nредисл., коммент. В. Крейда. Репринтное изд. М.: Вся Москва, 1990 ("Третья волна", Париж - Нью-Йорк; "Голубой всадник", Дюссельдорф,1989).
4. День поэзии. М., 1986.
5. Николай Гумилев. Исследования. Материалы. Библиография / Составители: М. Д. Эльзон, Н. А. Грознова. СПб., 1994.
6. РП 2. Вклейка.
7. Переписка с Н. С. Гумилевым (1906-1920) / Вступ. статья и коммент. Р. Д. Тименчика и Р. Л. Щербакова; Публ. Р. Л. Щербакова. // Литературное наследство. Том 98: Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 2 / РАН. Ин-т мировой лит. им. А.М. Горького; Отв. ред. Н. А. Трифонов. М.: Наука, 1994. С. 403.