Открытие: 05.10.2023
Обновление:
|
|
|
| Начало \ "Анненская хроника": июль - октябрь 2019 | |
|
Открытие: 05.10.2023 |
Обновление: |
"Анненская
хроника"
архив "Анненской хроники"Из "Анненской хроники" прежних лет 2020, январь - май 2020, июнь - сентябрь 2020, октябрь - декабрь 2021-2023 2019, январь - июнь 2019, июль - октябрь 2019, ноябрь - декабрь 2018, январь - апрель 2018, май - декабрь
2019, июль - октябрь 31 октября Почти месяц назад, 6 октября, случился юбилей у исследователя, защитившего одну из первых диссертаций по творчеству Анненского. Это Катриона Келли (Великобритания), см. стр. Википедии. Поздравляю её и открываю текст диссертации по оксфордовскому источнику: Innokenty Fedorovich Annensky and the classical ideal: poetry, translations, drama and literary assays (1985; Copyright date: 1986). PDF
Вряд ли она узнает об этом, но почему бы не воскликнуть (хоть и виртуально, хоть и с опозданием): Happy birthday to you! Вообще трудов иностранных исследователей в собрании очень мало. Это жаль. 30 октября 30 октября 1909 года Анненский избран членом С.-Петербургского Литературного общества, председателем которого был его брат Н. Ф. Анненский. Собственно, от его инициативы это и произошло. Это последнее общество, в которое А. вступил. С одной стороны, "его все там знали", как написала Т. А. Богданович, с другой стороны, к спорам в нём А. относился с раздражением ("Искать бога по пятницам - Фонтанка, 83"). Но прочесть доклад брату обещал и готовился к этому. Хотя и откладывал из-за большой загруженности. Нам остались черновики с общим названием "Об эстетическом критерии". 27октября
С подачи Р. Д. Тименчика (статья 1985 г. "Поэзия И. Анненского в читательской среде 1910-х годов") известно, что героиня рассказа Пильняка "Снега" цитировала стихотворение "Дальние руки", причём неоднократно, с называнием автора, делая его прямо стержнем повествования. А ещё - "Смычок и струны", "О нет, не стан". Кроме того, сюжет рассказа Пильняка отправляет мою мысль к исповедальным местам в переписке О. П. Хмара-Барщевской и В. В. Розанова. Это удивительно, ведь она случилась в том же году, в котором написан и рассказ, и Пильняк никак не мог о ней знать. Р. Д. Тименчик указывает и на другие встречи с Анненским в творчестве Пильняка. Поклонником же Анненского Пильняк стал через своего друга А. Альвинга и его журнал "Жатва", в котором сотрудничал. Добавляю фрагменты рассказа на странице творческих приношений. Обращает внимание обилие многоточий, прямо анненское. Почему-то и фамилия одного из персонажей Архипова кажется неслучайной. Ведь по журналу "Жатва" Пильняк должен был знать Е. Я. Архиппова. Кроме того, в тексте встречаются и сопоставление "вера - неверие", и "жизнь от вещей", и "невозможно". Но, может быть, я слишком усердствую. = = = = = Ещё одно 125-летие: 23 октября / 4 ноября родился Николай Авдеевич Оцуп. 25 октября 25 октября 1909 года вышел первый номер журнала "Аполлон". Так говорит Википедия, но специалисты указывают 24-е число. Вкладу Анненского в журнал посвящена отдельная страница. А вот что точно произошло 25-го числа, так это банкет, приуроченный и к выходу 1-го номера "Аполлона", и к 10-летию литературной деятельности редактора С. К. Маковского. Блок написал матери спустя три дня: "Говорили хорошие речи и хорошие стихи". И то, и другое можно отнести к Анненскому. Сообщения в печати (Обозрение театров. 1909. ? 888. 28 окт. С. 11) называют местом проведения ресторан Пивато. И. фон Гюнтер, бывший на банкете, говорит о "знаменитом петербургском ресторане Кюба". Встречался мне и ресторан "Донон" (благо, что находился в здании редакции - Мойка, 24). Хорошо бы прояснить вопрос*. Гюнтер же (как сам пишет), и Гумилёв, и вся молодёжь изрядно выпили, поэтому с местом банкета, спустя годы, мог и напутать. * См. в "Записках составителя": Чествования, юбилеи и рестораны. 24 октября В первых 20-х числах октября 1909 года написано стихотворение "Дальние руки". Одно из последних стихотворений Анненского. "Незабываемое" - как сказал А. С. Кушнер, - "Бывают такие стихи... Кажется, ни пересказать, ни объяснить их невозможно". Ещё его называют загадочным. Странное, захватывающее, удивительное как раз той недосказанностью, о которой ИФА говорил за неделю до того в своём докладе о современной чувствительности. Такое ощущение, что он решил показать пример-подтверждение своим словам. Эти стихи были на уме у А. А. Блока, А. А. Ахматовой. Вообще об этом стихотворении написано во много раз больше, чем оно само есть. Брались объяснять и пояснять многие знатоки творчества Анненского. В собрании после стихотворения собрался целый список. Из него, к сожалению, нельзя открыть исследование М. Л. Гаспарова, которое так и не опубликовано, по-моему. Но в большинстве наблюдений начальное слово - "возможно". Есть, конечно, поэтические истоки и связи. Что-то, конечно, за этими строками личное. Но я при этом помню и слова Анненского о том, что поэт должен выдумать себя. Он любил "невозможно". Не выдумывал ли он в этих стихах поэтическую историю, мучительно-красивую, парадоксальную, сознательно давая нам мыслительную и духовную пищу на много лет? Все наблюдатели повторяют это словесное чудо - про себя, вслух и печатно. И я повторю:
20 октября 20 октября 1909 года было официально зарегистрировано "Общество ревнителей художественного слова". Оно произошло из собраний "на башне" Вяч. Иванова, осенью переместившихся в редакцию журнала "Аполлон" и называвшихся "поэтической академией". С. К. Маковский записал: "Прошение в градоначальство об учреждении этого Общества подписано мною в качестве издателя-редактора 'Аполлона' и старшими членами редакции - Вячеславом Ивановым и Иннокентием Анненским". И дальше интересная подробность:
Речь идёт о знаменитой лавке купца Смурова (Большая Морская, 25/11), очень популярной у столичной публики. Именно из неё приносили ликёры на "башню" Вяч. Иванова её завсегдатаи. О модном кюрасо или "куросао" упоминали в своих дневниках М. А. Кузмин и К. А. Сомов (см. здесь: http://antennadaily.ru/2018/03/13/drinkspb/) . Представляю эту троицу в буфете, за винцом ведущую такой разговор. Это был тот вторник, о котором Иванов известил Анненского 16-го октября, что он не сможет быть в "Академии" (ещё "академии"). И приложил своё стихотворение "Зачем у кельи ты подслушал..." (в книге 'Cor Ardens' - 'Ultimum vale'). А Анненский на следующий день ответил с подчёркнутой комплиментарностью, красиво сглаживая "недоразумение" от своей статьи о лиризме:
К сожалению, этому не было суждено случиться. А миры всё же были разные, и Анненский знал это. 20 октября: Обновление собрания Осень. В собрании открыты очерки Александра Евгеньевича Аникина "Конец осенней сказки" и "Ты опять со мной" из книги 2011 г. PDF В последнем автор отмечает оба случая рифмы "осень - просинь". А Вяч. Вс. Иванов, анненские наблюдения которого я недавно открыл, отмечает её у позднего Волошина как анненскую. = = = = =
Редкий случай, даже редчайший. В собрании
открыта учебная студенческая работа. Я бы не стал этого делать, если бы
к авторству не добавился преподаватель. И это заданность сборника,
смотря по оглавлению, - все статьи такие. Интересный случай, и я решил
его представить в собрании. Лучше ничего об этом труде не говорить. Хотя нет, не удержусь. На двух страницах текста в две колонки тема, заявленная в заглавии, сильно размыта разными известными сведениями. Да что "страдание" - прямо в анонсе сказано: "Иннокентий Анненский в своем творчестве отобразил весь 'декадентский комплекс'". А я недавно здесь легкомысленно написал, что Анненского больше декадентом не называют. Ну, и тираж "Кипарисового ларца" был всё-таки 1200, а не 100 экз. - ведь есть же Интернет, а в нём "Мир Иннокентия Анненского". Зря преподаватель добавился. = = = = =
Продолжаю обновление. Обнаружил ещё одну
анненскую канд. диссертацию и открываю автореферат: К. В. Шмугурова
(Новосибирск).
Концепты
"тоска" и "радость" в художественной картине мира: (на материале лирики
И. А. Бунина, Ф. Сологуба, И. Ф. Анненского) (2011).
PDF = = = = = И ещё обновление, с непосредственной помощью автора. Открыта статья Натальи Васильевны Дзуцевой (Иваново) "Проблема поэтического слова в статье И. Анненского 'Бальмонт-лирик'" (2010). PDF О понимании поэтического слова Анненским писали много. Но настоящие мысли не стареют, особенно свои и хорошо продуманные. Речь, конечно, идёт о начальной, вводной части этой объёмной статьи-доклада. А вообще тема широка, вплоть до "будничного" слова последних месяцев А., вплоть до "неволи у слова, как раньше служило нам слово". И начал её А. за несколько лет до своего скандального доклада, в статье, которая со времени публикации в журнале "Русская школа" появилась в печати только раз, в КО 79. Это "А. Н. Майков и педагогическое значение его поэзии", вторая часть. В ней даны история вопроса и необходимые определения, прежде всего, "служилого" слова. Полезно понимать, насколько выношенными были позиции А., которые он представил литературной молодёжи в 1909 году. 19 октября: "Пляска первых снежинок" За окном "пляска первых снежинок" в этом году. Выпишу "притушенные хореи" из черновика доклада о "современной чувствительности".
Хочется добавить эти стихи в "Алфавитный перечень" как анненские и вот почему:
1) А. включил в свои творческие записи
поэтическую речь без указания авторства. Невозможно представить, что он,
"кабинетнейший" "педант", сделал это для чужих стихов. И такую практику
у него мы знаем: вписывание своих стихов (переводов-переложений) в
статьи/рецензии/доклады. А эти строки должны были стать "примером
русской опростелости" к "французскому
примеру" из Ги-Шарля Кро. Но оказывается, это стихотворение Allegro (П. С. Соловьёвой) из её книги "Иней" (1905). Не знаю, воспроизводилась ли она полностью со времени издания. У меня нет возможности её посмотреть. Но Анненскому книга была не просто знакома, а проштудирована им, и разобрана в 3-й части статьи о лиризме, даже с творческой рефлексией - воображаемой иллюстрацией. В этом разборе я увидел и "притушенность", и "недосказанность", и даже понимание молитвы в её стихах - "стихи П. Соловьевой не молитвенны, а только лиричны". Последнее, наверное, относилось к стихотворению "Помню, вчера над замерзшей землей...". В нём Поликсена Сергеевна молится (а А. ведь "не умел"). Слово "притушенность", кстати, встречается с прямым значением в стихотворении Анненского 1908 года "Зимний поезд" (подзаголовок при первой публикации - "Внезапный снег"). Тогда получается ещё больше удивительно: А. свою "Сиреневую мглу" написал по образцу стихотворения Соловьевой? В рецензии Блока на книгу Соловьёвой я увидел ещё одно подтверждение: в цитируемой строке - "голубая хрустальная мгла". Похоже, и правда А. впечатлился стихами Allegro так, что написал свою "Сиреневую мглу". К стихам Соловьёвой Анненский, как бы скрыто поясняя свою статью о лиризме, в ответ на негативную реакцию, добавляет: "Я не зову Вас разбивать ваши кифары, обрывать струны... Но не смейтесь и над прекрасным юным снегом, хотя нет, смейтесь, пожалуй, он все же останется прекрасным и новым..." 14 октября
Отмечаю 10-летие
"Мусатовских Чтений-2009"
в Великом Новгороде, приуроченных к 120-летию со дня рождения А. А.
Ахматовой и 100-летию со дня смерти И. Ф. Анненского. 23-25
сентября, три ясных, солнечных и тёплых осенних дня, которые помимо
программы порадовали знакомством и беседами с известными исследователями
и замечательными людьми, чудесной встречей со "старыми" приятелями и
виртуальными знакомцами (Кириллу Иосифовичу привет!), незабываемыми
экскурсиями. И ещё. Эта моя фантастическая поездка случилась только при помощи друзей-благотворителей, которую я всегда помню и буду помнить. Несколько дней до и после я впервые побывал в Петербурге, в Царском Селе, обошёл вокруг Николаевскую гимназию, пребывавшую тогда в затрапезном виде, в Екатерининском парке, на Казанском кладбище... Это и вправду было чудесно.
Кстати, примерно в эти же дни текущего года
прошли VII Мусатовские Чтения. Интересно, какими по счёту были те, что я
вспоминаю. Вижу на фотографиях во "вконтактах" Бориса Фёдоровича
Егорова. Он был на конференции и тогда, мы сидели с ним рядом и
переговаривались... Потрясающе! И Юрия Борисовича Орлицкого вижу. Он,
будучи тогда председательствующим в заседании, сделал мне замечание. Kirill Finkelshteyn
Прекрасные воспоминания остались. Неужели
уже 10 лет пролетели? Михаил Александрович Выграненко: Понятно. Я видел обложку этой книги на озоне. Ещё бы оглавление увидеть. Kirill Finkelshteyn: Завтра пришлю. Уже послал по фейсбук мессенджеру. Михаил Александрович Выграненко: Спасибо большое! 13 октября 110 лет назад 13 октября Анненский произнёс доклад "Поэтические формы современной чувствительности" в Поэтической Академии при журнале "Аполлон". К сожалению, текст существует только в виде черновых тезисов. Большая их часть опубликована Галиной Валентиновной Петровой и представлялась на Анненских Чтениях 2005. Приводил фрагменты в Письмах А. И. Червяков; цитировались эти записи и другими исследователями. Хотелось бы увидеть полностью, но возможно ли это - не знаю (неразборчивость автографа?). Это очень важный текст. И я согласен с Г. В. Петровой - он показывает, что Анненского нельзя называть символистом в сложившемся к тому моменту значении. А его и до сих пор по традиции относят к символизму именно в ТОМ смысле (хорошо, что уже, вроде, перестали называть декадентом). Вообще для того, чтобы убедиться в этом, нужно внимательно почитать самого Анненского, то, что он написал о символе и символичности поэзии. Но и к постсимволизму я не торопился бы его относить. Обращаю внимание на яркую широту мысли А. Например, он начинает биологически, с пояснения чувствительности как свойства человеческого организма. У него необычное понимание цинизма. Он профессионально не забывает "о великих уроках наших учителей". "Красота не сказанного", "стыдливость мысли", "мудрое недоумение" - он перечисляет это без особенных пояснений, предоставляя нам как умственную пищу. При этом ему важно: "Людей сближает иногда не столько разъясненная одинаковость, как молчаливое и гармонизируемое недоговоренностью, уважающее несогласие, различие." Сами эти записи укладываются в один из их замечательных афоризмов: "Если не умеете писать так, чтобы было видно, что вы не все сказали, то лучше не писать совсем". 11 октября Больше года назад (31.08.2018) я сообщал о Я. А. Денисове и его примечательной рецензии на "Медею" в переводе Д. С. Мережковского (1904). Хочется снова вспомнить это имя по печальной дате: 100 лет назад, в ночь с 23 на 24 сентября, он был зверски убит чекистами. Анненскому с большой вероятностью было знакомо имя харьковского профессора, потому что их работы опубликованы в одной книге "Филологического обозрения" за 1893 год (т. IV 2): рецензия А. на перевод "Ипполита" тем же Д. С. Мережковским и статья Я. А. Денисова о древних метрах. Последний, разбирая перевод "Медеи", ссылается на эту рецензию Анненского. И вообще их позиции очень близки. В газетном некрологе известный антиковед В. П. Бузескул написал: "С трудом верится этому: зачем такая изощренная, бессмысленная жестокость? За что страдали и погибли незлобивый Яков Андреевич Денисов, редкий знаток греческой метрики, оторванный от своей работы по гомерическому эпосу, которою он так увлекался в последние годы?...". Поневоле возникает проекция будущности А., если б он дожил до этих времён. Ведь это был его круг. Использую источник. 6 октября Я недавно посетовал на отсутствие в Польше почтовой марки в честь Ф. Ф. Зелинского. Зато Греция в этом году порадовала замечательными подарочными буклетами античных мест и видов. Среди них особенно отмечаю Микены и Дельфы. Они и раньше не раз изображались почтовым ведомством Греции, что не удивительно, но и нынешние не перебор. А начался год выпуском серии античных писателей из пяти марок (см. на странице "Анненский и Еврипид"). Каждая марка по обыкновению греческой почты напечатана в двух слаборазличимых вариантах, и все они составили в итоге номерной блок с другими цветами марок. Эти писатели были предметом внимания А, и прежде всего, конечно, Еврипид. И как раз его я вижу на греческой марке впервые - прямо с фронтисписа книги переводов А. 1906 г. Можно обратить внимание, что только марка с Еврипидом отличается номиналом от остальных (которые в евро). И тут Еврипид - особенный! Каталог говорит - "без номинальной стоимости". Что это значит, не знаю. То есть как эту марку можно использовать? И что же тогда означают надписи с числом 20 в правом нижнем углу? Тут мои филателистические познания отказывают. А вот ebay назначает этой марке стоимость без проблем. (Для меня, помнящего, что значит получить доступ к серьёзному марочному каталогу лет 30 назад, нынешняя филателистическая ситуация просто шикарная. Зачем покупать, когда можно просто посмотреть.) 5 октября: Обновление собрания В эти дни 110 лет назад статья А. о Леконте де Лиле, которую я уже отмечал, готовилась к публикации (начало ноября). Вместе с анненским переводом "Ифигении Авлидской" в Михайловском театре шли "Эриннии" Ш. Леконт де Лиля. Сегодняшнее обновление собрания подобрано к этому и перекрещивает две разнообъёмные темы. 1. Статья Натальи Олеговны Ласкиной (Новосибирск) "Иннокентий Анненский и Леконт де Лиль: критика как самоопределение" (2008) PDF. Автор отзывчиво передала "рукопись" за неимением под руками публикации, поэтому в тексте не отмечены страницы. (Пока.) 2. Статья Алексея Ивановича Смоленцева (Вятка) "'Стыд мыслить и ужас быть человеком': Анненский и Бунин над переводом Леконта де Лиля" PDF. Она является докладом на конференции 2005 г. (с несколько изменённым названием), см. в составе сборника PDF. 25 сентября 25 сентября 1909 г. состоялось первое представление "Ифигении - жертвы" на сцене Императорского Михайловского театра. Это был проект Н. А. Котляревского, только с третьей попытки завершившийся результатом. О первых двух известно по переписке Анненского и Котляревского в конце 1907 г. и в апреле 1909 г. О представлении Анненский шутливо написал на следующий день Н. П. Бегичевой:
Представление "Ифигении - жертвы" шло вместе с "Эринниями" Леконт де Лиля. К показу этой трагедии Анненский в начале того же месяца написал статью. Всего в 1909 г. состоялось 5 спектаклей, последний 2 декабря, уже посмертно. Вообще это была вторая постановка трагедии (первая - в 1900 г.), и в обеих играла В. В. Котляревская-Пушкарева, жена Н. А. Котляревского, актриса Александринского театра, ученица Анненского по Высшим женским курсам в 1889-1890 учебном году. Наверное, принимали участие и другие артисты Александринского театра, из-за чего иногда в публикациях возникает разноголосие в месте проведения представления. 23 сентября 140 лет назад 23 сентября Аннненский женился на вдове Н. В. Хмара Барщевской, урождённой Сливицкой. Семья, конечно, образовалась необычная, но не уникальная. Вспомнить хотя бы В. В. Розанова или С. А. Есенина. Не вдаваясь в детали - они известны - скажу только: всем бы прожить семейно не менее 30 лет. А в тот момент Анненский был счастлив и поэт был вот такой:
Да, до "позднего спелого страданья" ещё далеко. А душа полна любовью:
Венчание произошло в церкви св. Апостола Никанора при Доме призрения малолетних бедных Императорского Человеколюбивого общества, ул. Лиговская, 26. Это здание снесено в 1998 г. Но фото сохранилось, даже цветное. Всех свидетелей пригласил жених: со своей стороны братья Н. Ф. Анненский и А. Н. Ткачёв, со стороны невесты любимый преподаватель с другом - профессор университета доктор филологии И. П. Минаев и студент университета А. П. Вигилянский. Замечу, что связь с Человеколюбивым обществом проходит через всё жизнь Анненского. 22 сентября: В приближении к 110-летию последнего дня 22 сентября Анненский написал письмо С. К. Маковскому, которое является первым свидетельством разочарования в той иллюзии, которая возникла при его увлечённом участии в организации журнала "Аполлон". Разочарование в иллюзии для самолюбивой, творческой, поэтически чувствительной личности, отягчённой к тому же слабым здоровьем, всегда болезненно. Обиды Анненский переживал остро, достаточно обратиться к его стихам. Однако в этом письме и в двух ответных, при "повышенной температуре", надо иметь в виду что речь идёт об информации переданной, а именно сыном Анненского, что и вызвало раздражение Маковского. (В. Кривич в "Аполлон" не вписывался, и присутствовал в нём поначалу только потому, что в редакции был Анненский.) Поэтому А. призывает напрямую разъяснить, "в чем тут дело", и приглашает к себе на чтения в ближайшую субботу, не взирая на болезнь Маковского и свою, уговаривает даже с привлечением "мягкой погоды". Прямота - ещё одна черта Анненского, проявившаяся в этом его письме. Но чтения, а значит и встреча с очным разъяснением, не состоялись. Я не вижу ничего удивительного в "ревниво-заботливом отношении к своему творчеству", которое отметили А. В. Лавров и Р. Д. Тименчик в комментарии к этому письму. Они привели характеристику Кривича, которую я выпишу полностью: "Но в характере его, чрезвычайно гордом и самолюбивом, была одна яркая черта: ни на какие вспомогательные роли он не годился. Хотя бы и в малом, - но он должен был быть всегда самостоятельным и первым". Это так и было, и подтверждено им самим в письме: "Идти далее второй книжки - в размерах, которые раньше намечались, мне бы по многим причинам не хотелось". И потому естественно - "стóит ли вообще печатать мои стихотворения?", "Ну, бросим стихи, и всё". Второй выпуск журнала показывает, что опасения и упрёки были не напрасны - стихов Анненского в нём нет. Но есть А. Н. Толстого и Черубины... А в своём ответе Маковский написал: "Относительно Ваших стихов ничего со времени нашей последней беседы не изменилось. В следующей же книжке <во 2-м номере журнала, о нём и вёл речь Анненский> будет напечатано 9-10 страниц Ваших стихотворений si vous n'avez rien contre". Да уж, "если Вы не против". Но - "...как часто мне приходится говорить не то, что я думаю. Может быть (и даже наверное) мудрее было бы промолчать, но это не в моем характере, к сожалению". Характеры были, действительно, разные. Есть ещё штрихи раздражения А.: "без совета со мною", "готовится большое чтение в "Аполлоне" <...> и без меня. Так это?" Маковский в своём втором ответе объяснил чтение О. Дымова, но для Анненского важно другое - он не в курсе. Чтение спустя неделю состоялось. Я не думаю, что это стало началом того, что привело Анненского к концу, как считала А. Ахматова. Обида, переживание, конечно, были. Но они не стали пунктом, не погрузили его в непреодолимую депрессию. Вспомнить хотя бы "бодрость" в последний день, о которой написал Зелинский. Думаю, что пришло осознание ещё одной иллюзии, а это случалось с Анненским нередко, и эмоции в таких случаях он гасил умозрительно и творческим трудом, в затяжное уныние не впадал. 12 сентября Сегодня 100 лет со дня смерти Леонида Николаевича Андреева. Анненский с большим интересом наблюдал творчество это яркого писателя начала 20-го века, что отразилось в его статьях и письмах (см. страницу). Но, прежде всего, две персональные статьи - "Иуда, новый символ" и "Театр Леонида Андреева" - говорят сами за себя. Первая вошла во "Вторую книгу отражений". Вторая - чуть ли не последнее законченное явление творческой прозы Анненского, и о ней речь впереди. Наблюдения творчества Андреева у А. достаточно критичны, но они об одном из "тех, которые всем нам близки". Портрет И. Е. Репина 1905 г. отражает тогдашние революционные настроения писателя. Фото места вторичного захоронения Л. Н. Андреева на "Литераторских мостках" я сделал в 2009 году. = = = = = 12 сентября состоялось собрание редакции 'Аполлона', на котором Анненский предложил ввести в журнал раздел 'Пчелы и осы 'Аполлона''. Как можно видеть по первому номеру, предложение было принято. В создании раздела непосредственное участие приняли редактор С. Маковский, М. Кузмин и М. Добужинский (заглавная надпись-виньетка). Но значительная часть текста написана Анненским, в том числе все реплики от имени "Профессора". Несколько черновых вариантов в архиве А. свидетельствуют, что он подошёл к делу заинтересованно и ответственно, вкладывая в текст свои глубоко продуманные мысли. Поэтому так кратко, но так много о чём. И о символе Аполлона, и о Дионисе, и о "прогулках Афинской школы", и о Бодлере. И о школе (да, учительство и ученичество никогда не переставали его волновать, несмотря на усталость от службы), и о мастерской и об иерархии. И о мифе, и о тайне (хоть бы и с большой буквы -- почему бы и нет?), и об иронии. И о декадентстве (можно сопоставить с только что написанной 1-й частью статьи "О современном лиризме"), и даже о споре. Как это по-анненски красиво: "Далеко с портала четкие видны мне слова: "Аполлон улыбается не гордости лауреата, а рвению ученика"". Также принят к публикации в 1-м номере журнала "Трилистник ледяной". 6 сентября 21 августа исполнилось бы 90 лет Вячеславу Всеволодовичу Иванову, но его не стало почти 2 года назад. Имя Анненского появляется на многих страницах его трудов, что говорит о постоянном интересе исследователя к этому имени. Я открываю отдельную страницу для Вяч. Вс. Иванова. На ней - три полных статьи, и прежде всего "Об Анненском". Статью об Ахматовой и Пастернаке кромсать не стал, хотя в ней Анненский присутствует только в первой половине. А статья о стихотворении Пушкина, посвящённом лицейской поре, важна еврипидовско-анненской темой. По большей части размышления Вяч. Вс. Иванова носят интертекстуальный характер. Это интересное дело, к которому я всё же отношусь с некоторой осторожностью в отношении выводов. Известно, что идеи летают в воздухе; это прекрасно знал сам Анненский и писал об этом. Вот, например, рифма осень - просинь. Да, её использовали и Анненский, и Волошин, а какие разные стихотворения написали. Бывает, что у Вяч. Вс. Иванова встречаются просто упоминания Анненского. Я и их поместил на странице; собранные вместе, они становятся уже непростыми. Об одном фрагменте хочу сказать отдельно, из статьи о "чёрном солнце" Федры, прежде всего связанном с Мандельштамом. Этот сюжет подала Н. Я. Мандельштам, и, наверное, Вяч. Вс. Иванов читал о нём в её воспоминаниях. Не знаю, тот ли он исследователь, которого она отправляла "в библиотеку за справками", но его статья заставила меня ещё раз перечитать перевод Анненского, а заодно и перевод Мережковского. И я опять не нашёл "то противоположение и соположение солнца и ночи, которое в нем столь очевидно". Не уверен, что надо было размещать только фрагмент; может быть, всю статью открыть было бы лучше. 2 сентября 2 сентября 1909 г. Анненский закончил статью о Леконте де Лиле. Над этим объёмным текстом он трудился самозабвенно и всего 10 дней!
Так он написал С. К. Маковскому 31 августа. Договариваясь с заказчиком, редактором "Ежегодника Императорских театров" Н. В. Дризеном, о цитатах и их подстрочном переводе, А. сказал: "я могу провести перед читателем сам призрак моего дорогого учителя". И он смог. При чтении статьи меня не оставляет ощущение соотносимости французского классика с самим А., наверное непреднамеренной для него, но удивительной в своей проекции в будущее. Ну не мог ведь А. знать, что его, например, назовут певцом смерти (или страха смерти), когда писал про Леконта де Лиля:
Анненский вложил в статью много - о классицизме и о классиках, о славе, о красоте... Эту статью надо изучать и изучать. И когда в конце он написал о "возражении современного читателя", не думал ли А. о своих античных трагедиях? И при всей любви к учителю, он завершает статью "разбиванием идола":
Анненский любил заканчивать статьи эффектно, красиво, с парадоксами. И без готового итога. Он знал, что это побуждает размышлять, а значит - продлевать жизнь его размышлениям. 2 сентября 140 лет назад Анненский закончил учёбу в университете с золотой медалью и со званием кандидата, присвоенном ему за дипломное сочинение 'Южно-русский язык', выполненное на материале сборника песен Головацкого. Изложение дипломной работы сохранилось и в Библиографии А. И. Червякова как первый из его исследовательских трудов (номер 458). С этим сочинением связана семейная история, которую рассказал в своих воспоминаниях сын В. И. Анненский-Кривич. Его мать, тогда невеста Анненского, в ультимативной форме потребовала восстановить текст после его гибели от опрокинутой лампы. В короткий срок А. сделал это под натиском "деспотической настойчивости", за которую потом всегда был благодарен жене. Жаль, собранию эта работа недоступна. Анненский оставлен при университете для приготовления к профессорскому званию, но 'силою вещей, а отчасти и природными свойствами (склонностью разбрасываться в занятиях) был отвлечен от профессорской карьеры' (автобиография 1903 г.). На самом деле этот путь перечеркнула предстоящая женитьба. Анненскому нужно было работать, чтобы содержать не только себя, но и семью из ещё трёх человек. И 25 августа он приступил к своему учительству, которое оказалось практически пожизненным. Он начал преподавать древние языки в частной гимназии Ф. Ф. Бычкова (впоследствии Я. Г. Гуревича). Таким образом, в 1909 году было 30-летие педагогической и служебной деятельности Анненского. 3 сентября Анненский получил "Свидетельство" С.-Петербургского университета за ? 6232 на звание учителя гимназий и прогимназий "с правом преподавать латинский и греческий языки". = = = = = Заведующая Музеем Николаевской гимназии Татьяна Юрьевна Бровкина, поздравляет с Днём Знаний и сообщает:
29 августа Вчера исполнилось 270 лет Иоганну Вольфгангу фон Гёте. К творчеству немецкого гения Анненский обращался много раз, прежде всего в связи с еврипидовской тематикой. Остался гетевский след и в лирике Анненского - см. стихотворение "Милая". Известен и перевод стихотворения 'Wandrers Nachtlied', увековеченного в русском языке "Горными вершинами" М. Ю. Лермонтова. Как отличаются эти варианты! Хотя бы этим - у А. три многоточия, у Лермонтова их нет. Эти несколько коротких строк переводческого тренажа А. вызвали ряд исследовательских наблюдений. 27 августа Сегодня 160 лет Сергею Константиновичу Буличу. О нём можно прочитать страницу Википедии. Тем, кто интересуется Анненским, это имя не может не быть известно. Это друг молодых лет А. (вторая половина 1880-х). Они вместе преподавали на Высших Женских Курсах, директором которых Булич стал с 1910 года. Он присутствовал на гимназической постановке "Реса" зимой 1896 г. Он присутствовал на похоронах А. О С. К. Буличе пишет в своих воспоминаниях сын Анненского, упоминая общее фото. Сохранилось ли оно? Но самое интересное - в архиве Анненского каким-то образом сохранились автографы его ранних стихотворений с пометами С. К. Булича. А. И. Червяков сообщил о стихотворении "Я майским вечером люблю бродить один...", опубликованном единственный раз в 1936 году дочерью С. К. Булича Верой Сергеевной Булич. Его нет в списке издания 1990 г., и читателям оно до сих пор неизвестно. А. И. Червяков опубликовал впервые и ещё одно стихотворение-романс с пометой С. К. Булича - "Очаровательным кокетством покоренный..." (Письма I, с. 115). Его трудно воспринимать как стихотворение известного нам Анненского. И ещё одно стихотворение "Notturno" ("Темную выбери ночь...") известно от В. И. Анненского-Кривича с примечательным подзаголовком "Другу моему С. К. Буличу". В своей публикации В. С. Булич сообщает о нём: "На слова второго стихотворения проф. С. К. Буличем был написан в 1890 г. романс. В рукописи романса отмечено посвящение этого стихотворения...". Значит, есть в рукописи, имевшейся у В. С. Булич, и ноты? Кто бы поискал архив семьи, жившей в Хельсинки... Но боюсь, музыка помешает "слушать" эти замечательные, уже вполне анненские строки:
В. С. Булич к тому же опубликовала в 1935 г. очерк об Анненском к 25-летию его смерти: "Алмазные слова: (Лирика Ин. Анненского)". Его тоже хотелось бы найти и разместить в собрании. 25 августа На странице переводов из П. Верлена я поместил в дополнение переводы Ф. К. Сологуба стихотворений:
Первое Сологуб перевёл дважды, второе - трижды. Переводы взяты из книги томского издательства "Водолей" 1992 г., в которую полностью вошла 7-я книга стихов Сологуба - переводы из П. Верлена (1908). Переведённые Сологубом стихотворения Верлена считаются вершиной его переводческой деятельности и одними из лучших переводов Верлена на русском языке. Достаточно почитать восторженный отзыв М. А. Волошина. О первом варианте второго стихотворения он написал: "Стихи приведенные повторяют подлинник с точностью буквальной". К переводам же Анненского А. В. Фёдоров даёт красноречивое примечание как о "далёких от оригинала". Их вообще трудно назвать переводами, и сам А. давал к ним подзаголовки "под музыку Верлена", "На мотив из П. Верлена". Это старинная русская традиция самостоятельных переложений. И Анненский отлично знал переводы Сологуба, дав им почтительный анализ в статье "О современном лиризме". Говоря о первом из перечисленных выше стихотворений, возвращаясь мыслью к его содержанию, Анненский написал: "Сологуб перевел его плохо, а я сам позорно". При этом его перевод тогда публике был неизвестен, он появился в печати в 1923 году. Так что Анненский сознательно делал то, что делал, и очень интересно сравнить, даже не владея французским языком. Хорошо бы добавить переводы Г. А. Шенгели. И вот ещё мысль: собрать коллекцию переводов 'Colloque sentimental'. 24 августа Сегодня 70 лет Владимиру Васильевичу Мусатову (1949-2003). В его замечательной книге "Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины ХХ века" немало сказано об Анненском. Недавно цифровую копию другой книги В. В. Мусатова "Лирика Осипа Мандельштама" прислал Сергей Геннадьевич Шиндин (она есть в Сети). Четвёртая часть первой её главы называется "Ассоциативный символизм", что, понятно, тоже отправляет нас к Анненскому - так назвал его лирическое творчество Вяч. И. Иванов. Буду готовить фрагменты книги к открытию в собрании. А сейчас процитирую:
22 августа 20 августа / 1 сентября - 164-й день рождения И. Ф. Анненского. 35 лет назад вышла монография А. В. Фёдорова "Иннокентий Анненский. Личность и творчество", и по сей день являющаяся единственной книгой такого рода об Анненском. В собрании давно была открыта моя PDF-копия этой книги. Но я нашёл в Сети менее "весомый" DJVU-файл (легче в два раза). Разумеется, меняю - в собрании книжке будет лучше:). В этот день 1909 года Анненского поздравила из деревни невестка "Леленька", Ольга Петровна Хмара-Барщевская. Из их переписки только это письмо и сохранилось. Оно интересно с нескольких сторон, и прежде всего развёрнутым читательским впечатлением от стихотворения "Нервы", которое А. ей посылал. Вот начало и конец письма; к этим словам хочется мысленно присоединиться из нашей далёкой, нынешней "молотьбы".
8 августа В "электронных" материалах открытого доступа РГБ нашёл 2-е издание трагедии, вышедшее в конце 1909 г. "на правах рукописи". Это библиографическая редчайшесть. Выпуск сделан для гимназической постановки Петром Петровичем Соколовым, который дал небольшое послесловие "От режиссера". В нём автор оговаривает изменение текста и отправляет к постановке "Ифигении - Жертвы" 16 марта 1900 года, а значит, как минимум, с этой даты он был знаком с переводческим и оригинальным творчеством Анненского. Открываю PDF-копию текста издания в собрании. Наверное, грешу: правила РГБ требуют ограничиваться ссылкой. Утешаюсь "открытым доступом". 5 августа: Обновление собрания
Открыты три статьи из
Сборника материалов Анненских Чтений 2005,
выпущенного в 2009 г.*: * Отдельные копии статей впоследствии удалены в связи с открытием PDF-копии книги. 2 августа: Дедушкина книжка
Это выписка из старой, потёртой и с утратами книжицы малого формата, которую я нашёл в отделе редких книг ГПНТБ СО РАН. Книга - сокращённый перевод объёмного, из 4-х томов, трактата швейцарского врача и философа И. Г. Циммермана "Об одиночестве". Перевод сделан с однотомного французского переложения, и, следовательно, достаточно далёк от оригинала. Автор переложения - Николай Ильич Анненский, дедушка А. Перевод имел успех и выдержал три прижизненных издания: 1796 г., 1801 г., 1822 г. Это подтверждается дарственными надписями 1825 и 1826 гг. на экземпляре 2-го издания, который я подержал в руках. И это не единственная переводческая работа юрисконсульта Н. И. Анненского. Он дослужился до д. с. с., получил потомственное дворянство "заслугами по службе гражданской" и фамильный герб. Примечательно изменение названия исходного труда: "О уединении, относительно к разуму и сердцу". Во 2-м издании своего перевода Н. Анненский добавил посвящение только что ставшему царём Александру I и предпослал льстивое обращение к нему. Видимо, он знал толк в "дерзновении повергнуть к освященным стопам ТВОИМ"... "приношение с глубочайшим благоговением и верноподданническою преданностию подносимое". Но во введении "К читателю" Н. И. Анненский написал:
Понравилась бы книга младшему внуку, которого деду не пришлось увидеть? Знал А. о ней? Были ли в его библиотеке книги дедушки? Мы уже не узнаем. А жаль. 25 июля: Обновление собрания 1). Открыта DJVU-копия книги: Иннокентий Анненский. История античной драмы (2003). Если она есть в Сети, почему бы ей не быть в собрании. Думаю, Владимир Евсеевич Гитин, составитель, не будет в претензии*. 2). Открыт очерк В. Е. Гитина "Иннокентий Анненский (1856-1909)" из книги "История русской литературы: XX век: Серебряный век" (1995). Несмотря на заглавие, очерк не является справочно-биографическим. Это размышления о лирике и немного о драматургии, не потерявшие своей интересности за 25 прошедших лет. * Составитель не знал, что В. Е. Гитина не стало 8 июня. = = = = = 25 июля Анненский написал письмо Е. М. Мухиной, в котором, среди важных для нас сведений о своих трудах, есть и такая фраза: "Опять несколько незаметно канувших куда-то дней". Он остро переживает уходящее время ("Иль я не с вами таю, дни"). После сообщения о законченной статье для "Аполлона" приезжал ("прискакал") С. К. Маковский, и снова пришлось отложить Еврипида и взяться за правку статьи. 24-го она была сдана в редакцию. На следующий день Анненский уехал в Куоккала по "некоторым литературным делам". Встретился там с семьей племянницы Т. А. Богданович и для одной из её дочерей написал стихотворение "Одуванчики". "Дела" организовывались Чуковским и Репиным, и Анненский прочитал 27-го в местном собрании некий реферат. Значит, возможно, виделся с Ильей Ефимовичем... К 30-му вернулся. Задерживаться было нельзя - на 5 августа намечалось второе ред. собрание "Аполлона". А письмо Екатерине Максимовне А. закончил пронзительной фразой: "Итоги, итоги, везде итоги и какая-то новая неразграфлённая страница. Наша тоже, но что мы на ней напишем? Что напишем?". 23 июля: Загадки "Среди миров" Мне попалась в руки книжка М. Веллера "О любви". В начале рассказа "Любит - не любит" я увидел цитату из самого популярного стихотворения Анненского "Среди миров": "Не потому что от неё светло, а потому что с ней не надо света". Ключевая строчка для 20-летних. Сам был такой - многозначительно распевал её в общаге в мелодической версии Александра Суханова. С общеупотребимым значением "её" как женщины и с любовным подтекстом. Это же значение вложено в цитату автором книги. Точнее, в цитаты, потому что их в рассказе даже две. Писателю Веллеру, 20-летним и многим другим всё ясно. Но лирический герой стихотворения от любви отнекивается. О ком же или о чём сочинил эти восемь строк Анненский? Кто или что его "звезда"? Вот первая загадка для тех, кому не всё ясно, кому интересен поэт, а не своё "я" под его прикрытием. Отгадывали её не раз. Перечень вариантов дал О. Ронен в "Иносказаниях": "...иные говорят, что это смерть, другие, что это Stella maris, третьи, что это поэзия, четвертые, что это идеал...". Примечательно, что в его перечне нет женщины. Я с некоторых пор склоняюсь к выбору "третьих" (ведь писал же А. о Достоевском как о "поэте-звезде"), но допускаю что-то ещё, согласно завершению фразы почтенного филолога - "потому что смысл символа у Анненского, как и положено настоящему символу, неисчерпаем". Да ведь и сам поэт написал в статье "О современном лиризме": "Мне вовсе не надо обязательности одного и общего понимания. Напротив, считаю достоинством лирической пьесы если ее можно понять двумя или более способами или, недопоняв, лишь почувствовать ее и потом доделывать мысленно самому". Может, стихотворение "Среди миров" - это умышленная и нарочитая игра поэта с читателями в смыслы... Комментарий А. В. Фёдорова к стихотворению в подготовленном им издании Анненского 1990 г. даёт 2-ю загадку. Он отмечен звёздочкой, что означает наличие варианта в отдельном разделе книги. И сказано, что имеется два автографа в РГАЛИ. Но вариант отсутствует. Эта загадка решается прямым доступом к автографам в архиве, но у меня такой возможности нет, и приходится сохранять неразрешённость. Один из автографов датирован 1901 г., то есть это одно из довольно ранних стихотворений Анненского. И в издании 1990 г., и в издании 1959 г. слово "звезда" приводится с большой буквы. Это ещё один момент, который хотелось бы прояснить по автографам РГАЛИ. Может быть, Фёдоров следовал в этом не автографам, а изданию "Кипарисового ларца" 1910 г., подготовленному В. И. Анненским-Кривичем. В нём не только "звезда", но и все заменяющие местоимения ("её", "нея", "ней") с большой буквы. Это "оживляет" объект лирического обращения для читателей и облегчает преобразование звезды в женщину. Но Фёдоров сообщает, что стихотворение "приводится по тексту, опубликованному в книге: 'День поэзии', М., 1986 (см.: Марков А. Из коллекции книжника) на основании ранее неизвестного автографа". Этот автограф хранится в РО ИМЛИ, а указанная публикация даёт хорошую его картинку. В нём нет заглавных букв, кроме начальных для строк. Значит, Анненский не нагружал особенным смыслом свою "звезду". Может, он и вовсе не очень старался в направлении смысла, а старался в направлении музыкальности, романсовости, с учётом ранней датировки одного из автографов. Здесь можно привести мнение В. П. Смирнова из предисловия к изданию Анненского 2000 г. в отношении стихотворения "Среди миров":
Не всё, похоже, по адресу, и не со всем я бы согласился с Владимиром Павловичем. Но в целом 3-я загадка выявлена ярко. Особенно про "нашу правду", выражающуюся в персонификации звезды многими читателями и, прежде всего, слушателями романсовых версий. С автографом, хранящимся в ИМЛИ, связана и 4-я загадка. Редкий случай для Анненского: он подписал его как свои книги в подарок: место, дата, личная подпись. Царское Село, 3 апреля 1909 года. В это время им писались уже совсем другие стихи. Кому он решил подарить своё старое стихотворение? В связи с чем? И, наконец, 5-я: почему такие ошибки (отмеченные и Фёдоровым)?
Нет запятых, которые невозможно не поставить. У Анненского такое трудно допустить. Разве что - торопился? Столько вопросов на 8 строчек. И это замечательно. Это-то и замечательно. Вот прочитал бы - и всё ясно. И больше ничего. Но я уверен, что даже у тех, кому всё ясно, остаётся после чтения/слушания что-то ещё, у каждого своё. Своё, но не Анненского, которого хватает всем, нашедшим свой смысл, и ещё остаётся на будущее тем, кто будет искать. = = = = = И ещё о стихотворении "Среди миров". Поэтических "звёзд" к моменту написания Анненским своих знаменитых строк существовало великое множество, и он наверняка знал о нескольких. И именно в женском обличьи. Вот, например, раннее стихотворение Ф. К. Сологуба - тоже, кстати, восемь строк:
Тут точно всё ясно. Характерные сологубовские намёки. Но тайны нет, несмотря на плохо представимые "безмерные надежды". А лирическому герою Анненского свойственно сомнение. Вот оно, ключевое слово. Сомнение же - плод раздумий над узнанным, результат мысли. И когда груз этого плода становится тяжёлым, герой идёт, и не просто идёт, а искать ответа, - куда? К своей "звезде". Тут и близко нет любовного подтекста с женским обличием. Так что насчёт "убогого сомненья" не соглашусь с В. П. Смирновым. А с "убогим томленьем" - соглашусь. Этого "томленья" было предостаточно в лирике того времени, хоть бы у того же Сологуба. Слово было, конечно, избитым. Не зря А. Н. Вертинский в своём романсе, который и сделал стихотворение знаменитым, удачно заменил именно это слово.
12 июля Интереснейшим является "резюме" А. к написанной части. Особенно его последние фразы: "Одного я боюсь - ее интимности. Не доросли мы еще до настоящего символизма. <...> Ну, да еще посудим, конечно. Надо немножко все-таки дерзать. Я думаю, моя мягкость спасет и серьезность..." Не спасли - ни "мягкость", ни "серьёзность". Осенью после публикации реакция была скандальной и хорошо известна; "посудили" статью изрядно. Я, правда, не понимаю, что А. подразумевал под "интимностью" и "мягкостью" - свою уничтожающую иронию, из-за которой Блок назвал его "до противности вульгарным"? Но ведь Анненский эту реакцию предчувствовал, "боялся". Тем значимее его фраза: "Надо немножко все-таки дерзать" (ср. в начале статьи: "мы уже не умеем быть дерзкими"). Вот бы его спросить - а сейчас мы уже доросли до "настоящего символизма"? 11 июля К странице трагедии "Рес"
В собрании открыта отдельная страница для трагедии "Рес". Сами тексты трагедии и сопроводительной статьи в исходном журнальном виде (PDF) размещены давно. Теперь им сопутствует вся известная информация. Это трагедия о лицемерии и коварстве; причём, как в исполнении людей (лазутчики с обеих сторон), так и богов (Афина). Она публиковалась после журнала реже других еврипидовских переводов Анненского: на мой взгляд, всего 3 раза, включая прижизненную библиографическую редчайшесть 1909 г. К сожалению, я не нашёл подходящих к странице изображений и использовал иллюстрации к 10-й песне "Илиады", в которой рассказана история, связанная с полководцем Ресом. Хорошо было бы показать иллюстрации участника ученической постановки этой трагедии С. А. Панова, хранящиеся в архиве, но это вне моих возможностей. Интересно, что в "Исходе" Муза поминает главного героя будущей известной трагедии Анненского, но в другой транскрипции имени:
В трагедии не названо имя музы. Википедия называет и Евтерпу, и Терпсихору, и Каллиопу. Последнюю можно исключить, потому что в своём монологе Муза говорит о двоюродном брате Реса Орфее, а он сын Каллиопы. Но А. в сноске статьи всё же спрашивает: "Терпсихоры или Каллиопы?" Поэтому строчка "Всех девять нас; я - муза мудрецов" сохраняет загадку. Комментируя трагедию в издании 1999 г., В. Н. Ярхо подытожил: "Что касается перевода Инн. Анненского, то он является одним из наименее удачных, предвещая недостатки, которые будут характерны и для последующих его переводов Еврипида <...>". По-моему, слишком сурово, если перечитать сопроводительную статью Анненского. Тем более, что других переводов трагедии пока нет. В отношении же статьи моё впечатление таково, что она из открытых в собрании наиболее тяжела для чтения неспециалиста. Много греческого текста, много ссылок и разбора научных мнений. Тем не менее потрудиться стоит, хотя бы ради замечательной характеристики пушкинской трагедии "Борис Годунов". Я отмечаю также не раз утверждаемый в статье положительный смысл слов "работа", "работник", что противоречит известному отношению А. к корню таких слов. Анненский очередной раз выводит меня за рамки сложившихся представлений. Сопоставление "троянского патриота" Гектора с былинным "старым казаком", почтение к "трудному служилому делу" - это Анненский. = = = = = В этом году - двойной юбилей музыкального педагога и композитора Алексея Алексеевича Петрова (1859-1919). Он курировал преподавание музыки в 8-й С.-Петербургской гимназии и принял непосредственное участие в известной постановке трагедии "Рес" силами гимназистов под руководством Анненского. Им было написано специально для спектакля музыкальное сопровождение. Об этом Анненский писал С. Н. Сыромятникову 7 февраля 1896 г.: "Музыка новая: она написана, за исключением хора à capella (в гипердорийской гамме), без всякого отношения к скудным остаткам классической музыки". И именно благодаря А. А. Петрову, как преподавателю СПб консерватории, на представлении было такое видное присутствие композиторов и музыкальных деятелей: М. А. Балакирев, Н. А. Римский-Корсаков, С. М. Ляпунов, А. К. Глазунов, Я. И. Витол, А. Р. Бернгард, В. В. Бессель, С. К. Булич.
Сегодня это имя практически неизвестно. Кроме сведений, данных А. И. Червяковым в примечании к указ. письму, я нашёл только очерк Лидии Кукулевич ":В нем все было негромогласным: Несколько слов об Алексее Алексеевиче Петрове" на сайте Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова в студенческом альманахе 'Малоизвестные страницы истории Консерватории' (XV выпуск, http://old.conservatory.ru/history, фото). В отношении музыкального сочинительства, опираясь на воспоминания однокашника и коллеги А. А. Петрова по СПб консерватории Я. Витола, автор пишет: "Судя <...> по тому, что никаких сведений о его композиторском творчестве не найдено, можно предположить, что Алексей Алексеевич не выделялся особым талантом в этом деле". Деятельность А. А. Петрова в 8-й гимназии осталась неизвестной автору. Однако высоко отмечен учебник Петрова 'Элементарное руководство к инструментовке', изданный в 1901 году. С этого же года Алексей Алексеевич Петров получил звание профессора и являлся им до своей кончины. Этот учебник автор очерка называет "единственным дошедшим до нас трудом Петрова". Это не так, и хочу верить, что и музыка к "Ресу" найдётся, о которой сам Петров писал Анненскому в письме от 8 августа 1895 г. (опубл. А. И. Червяковым): "Не знаю насколько удачно она вышла, но писал я с большой охотой".
2021-2023 2019, январь - июнь 2019, июль - октябрь 2019, ноябрь - декабрь
|
|
Начало \ "Анненская хроника": июль - октябрь 2019 |
При использовании материалов собрания
просьба соблюдать приличия
© М. А. Выграненко, 2005-2023
Mail: vygranenko@mail.ru;
naumpri@gmail.com
Отметив
110-летие стихотворения 
